Двойник. Тесс Герритсен

что это значит?

      – Это значит, – сказала Риццоли, – что еще полгода назад Анны Джессоп не существовало.

      4

      Когда Риццоли вошла в заведение Джей Пи Дойла, его завсегдатаи уже толпились вокруг барной стойки. Большинство постоянных посетителей были полицейскими, которые за пивом и орешками делились друг с другом байками о похождениях на службе. Расположенный неподалеку от полицейской подстанции Джамайка-Плейн бар Дойла был, наверное, самой безопасной пивной в городе. Одно неверное движение – и на тебя обрушится сразу с десяток копов. Джейн знала всю эту братию, и ее здесь тоже хорошо знали. Полицейские расступились перед беременной коллегой, и на нескольких лицах промелькнули ухмылки, когда она, словно пароход, вклинилась в их ряды, неся впереди себя огромный живот.

      – Бог мой, Риццоли, – выкрикнул кто-то, – ты все толстеешь?

      – Да. – Она рассмеялась. – Но в отличие от тебя к августу я снова буду тощей.

      Она направилась к детективам Ванну и Данливи, которые стояли у барной стойки и махали ей руками. Сэм и Фродо – такое прозвище приклеилось к этой парочке. Тощий и толстый, они работали вместе так давно, что стали вести себя как супружеская пара со стажем и, возможно, проводили больше времени друг с другом, чем со своими женами. Риццоли редко видела их порознь и даже думала, что недалек тот день, когда они станут одеваться как близнецы.

      Они улыбнулись и приветствовали ее одинаковыми пинтами «Гиннеса».

      – Эй, Риццоли, – начал Ванн.

      – …ты опоздала, – продолжил Данливи.

      – Мы уже по второй…

      – …Будешь с нами?

      Господи, каждый из них мог закончить мысль другого!

      – Здесь слишком шумно, – сказала она. – Пошли в другой зал.

      Они направились в обеденный зал, за излюбленный столик под ирландским флагом. Данливи и Ванн расположились на одной скамейке напротив Джейн. Она подумала о своем напарнике Барри Фросте, милом парне, даже замечательном, – правда, у них не было ничего общего. В конце рабочего дня каждый из них шел своей дорогой. Они симпатизировали друг другу, но слишком тесное общение Риццоли вряд ли вынесла бы. Во всяком случае, не смогла бы проводить с Фростом столько времени, сколько проводят вдвоем эти парни.

      – Так у тебя жертва с «Черным когтем»? – уточнил Данливи.

      – Да, обнаружили вчера вечером в Бруклине, – сказала она. – Это первый «Коготь» после вашего дела. Сколько лет прошло, года два?

      – Да, около того.

      – Оно закрыто?

      – Закрыто и похоронено, – усмехнулся Данливи.

      – Кто стрелял?

      – Парень по имени Антонин Леонов. Украинский иммигрант, пешка, метившая в дамки. Русская мафия рано или поздно добралась бы до него, но мы арестовали его раньше.

      – Идиот тот еще, – фыркнул Ванн. – Даже не подозревал, что мы его пасем.

      – А с чего вы взялись его пасти? – поинтересовалась Джейн.

      – Поступил сигнал, что он ждет партию наркотиков из Таджикистана, – объяснил Данливи. – Героин. Мы сидели у него на хвосте почти неделю,