Платон. Юлия Архангельская

а не в ваннах, как вы выражаетесь? К тому же я думаю, что их цель – бессмертие, а не полеты на Марс, – понизив голос, произнес Семьтонн.

      – Так идите и дрейфуйте, кто вам мешает? – спросил я.

      – Эксперимент серьезный. Прежде чем предложить методику правительству, надо доказать ее эффективность на практике, так сказать. Это частная научная лаборатория. Они занимаются вопросом долголетия давно и серьезно. У них солидные спонсоры. По факту участники эксперимента оплачивают только медицинский уход. Так мне сказали.

      – И сколько они просят? – поинтересовался я.

      – Девятьсот девяносто девять тысяч рублей, – робко ответил он.

      – Сомнительная сумма.

      – Чуть дороже, чем пышные похороны, простите за сравнение. А у меня за душой ни гроша.

      – С чего вы взяли, что у меня он есть? – засмеялся я.

      – Я продаю дорогие шляпы и могу отличить ротозея от покупателя. К тому же я знаю, сколько стоит ваша футболка, – отметил Семьтонн.

      – Допустим. Но я не совсем понимаю, чего вы хотите от меня, – сказал я и представил себя его спонсором. В деталях представил. Как перевожу ему на карту лям, провожаю на поезд, а через год встречаю с поезда мальчика лет десяти и узнаю его по особой примете – шапочке из фольги.

      – Мне нужно, чтобы вы согласились на эксперимент, – он заерзал на стуле, – я хочу вас использовать, – ответил Семьтонн и впервые за весь разговор посмотрел на меня в упор.

      – Я похвалил вас за прямолинейность, а теперь придется упрекнуть за наглость.

      – Меня заверили, если я приведу клиента, то через год меня возьмут бесплатно, и там уже будет дольше и круче. А это мой шанс. Понимаете? – в его черных глазах разгоралось пламя надежды, он умолял меня, казалось, еще немного – и встанет на колени.

      – И у вас нет ни тени сомнения в том, что я откажусь? – спросил я.

      – А вы откажетесь? – его взгляд был невыносим.

      Я встал, чтобы размять ноги, и прохаживался вдоль полок, сунув руки в карманы, избегая переступать черту на полу у зеркала, за которой врубался свет.

      – Подумайте, – заговорил Семьтонн, – возможно, вам стоит полежать годик и хорошенько отдохнуть. Остальное успеется. Ну, как вариант. Кажется, вы слишком серьезный и никогда не совершали чудачеств, поступков приятных и бессмысленных, за которые ваша совесть обглодала бы вам кости. Неужели вы хотите хлопнуть крышкой, так и не побаловав себя напоследок?

      – Думаю, одного подарка хватит, – я показал на шляпу оставленную на кресле.

      – Я же говорил – вы сноб, – надулся он.

      – Ну да, ну да… – я продолжал мерить шагами его магазин, который теперь казался крошечным.

      Странная мысль закружилась в голове, как на дворовой карусели. Я отругал себя за выпитый виски. Подошел к зеркалу и дал свету стереть мир. Стоял и думал: может, я и правда чертовски устал и от жизни и от себя?..

      – Когда