Кем я был и кем я стал. Элина Насибова

ста килограммов.

      – Давайте еще раз, парни, – подбадривал Буч. Он был самым крепким из всех парней.

      Мне было даже странно думать о том, что мы – один и тот же человек. Буч был тучным, низким и лысым, а Курд, казалось, сошел с обложки журнала с рекламой дорогого парфюма. Оказывается, я был таким разным.

      – Так, – услышал я Эндрю, который пытался устоять на трех мужчинах под ним, – тут написано «Охранное предприятие „Дельта Кон“. Адрес: Норд Милуоки Авеню, 6». Это оно?

      – Думаю, что да, – шепнул я Харви.

      – Да! – крикнул тот Эндрю. – Слезайте.

      – Давайте я вам помогу, мальчики, – подошел к ним Джон.

      Им всем было по тридцать семь лет, но Эндрю выглядел на двадцать пять, а Джон на пятьдесят. Удивительно, как образ жизни сказался на их внешности.

      – Только не говори, что мы опять поедем на этой железной банке! – ужаснулся Такелот, поправляя свой пшент после акробатического трюка.

      – Мы бедные, у нас нет иного выбора, – парировал я.

      – И как я из египетского фараона стал каким-то жалким лекарем. Ты же ведь даже не лечишь живых, а делаешь мертвых еще мертвее! – Он вскинул руки так, будто задавал вопрос небесам. Ему была присуща излишняя драматичность.

      – Я судмедэксперт, а не лекарь, – поправил его я. – Это важная должность.

      – Ты хоть кого-то спас?

      – Сегодня я спас собаку.

      – Это не твоя заслуга, – он сощурил глаза.

      – Да что ты говоришь. Вот только окружающие так не думают. Меня они видят, а тебя нет. Ты же мертв, – самодовольно улыбнулся я.

      – Малыш учится дерзить? – удивился Фабиан.

      – Оскар, перестань общаться с Харви. Он на тебя дурно влияет, – ужаснулся Джон.

      – Я даже рта не открыл, – закатил глаза Харви.

      – Так мы идем? – раскинул руки Эндрю, находясь в трех метрах от нашей веселой толпы. – Нам же еще на какой-то ужин нужно успеть. У нас в запасе пару часов.

      – Да идем мы! – громко ответил я.

      – Ты что, идиот? – услышал я рядом с собой незнакомый голос.

      Я повернул голову и увидел рядом с собой маленького мальчика. На вид ему было лет восемь. Он сидел верхом на четырехколесном велосипеде. У него, как и у Буча, отсутствовал передний зуб.

      – Что? – спросил я у него.

      – Ты разговариваешь сам с собой, – он продолжал коситься на меня.

      – И?

      – Это странно, – он растягивал слова в привычной детской манере.

      – Хочешь, я ему отрежу язык? – спокойно спросил меня Фабиан.