Повесть о человеке волчьего клана. Эйрик Годвирдсон

идти стало чуточку легче.

      Дорога удручала однообразием, и вскоре мила потеряла счет времени.

      Они несколько раз останавливались, чтобы выпить по глотку воды, один раз разделили между собой хлебную лепешку – все равно по такой духоте есть практически не хотелось. И снова шли, шли, шли… День клонился к вечеру – это заметил только Ингольв.

      Мила же попросту едва волокла ноги, упрямо переступая вслед за провожатым и все сильнее налегая на свой шест. Ингольв, разумеется, все это видел, но здесь нигде нельзя было останавливаться, и он это знал. Поэтому просто шел, надеясь, что до куска земли потверже они дойдут раньше, чем девушка свалится окончательно. Оставалось, судя по все чаще попадающимся валежинам и кучам обломанных сучьев, не так уж и много.

      – Здесь всегда такая жара? – жалобно-сердито спросила Мила, преодолев очередной завал гнилых веток.

      – Только днём, я же сказал, – буркнул снеррг, собрался было добавить, что день уже заканчивается, и тут услышал вскрик позади себя.

      Обернувшись в единый миг, он увидел, что Мила глубоко, едва ли не по шею, провалилась в трясину.

      – Ай! Ингольв! – вскрикнула она снова, судорожно хватая воздух. От страха она выронила шест и лишь беспомощно пыталась ухватиться за ненадежную поверхность болота, начисто забыв, а то и никогда не знав, что каждое ее судорожное движение будет ухудшать положение, проталкивая все глубже в утробу трясины, полную грязной воды и сплетшихся болотных растений. Наемник отреагировал молниеносно – в один короткий прыжок перескочил на кочку, разделявшую их, и протянул Миле свой шест, она вцепилась в палку мертвой хваткой, и наемник смог её вытянуть на твердую тропу. Дрожа от пережитого ужаса, девушка, мокрая насквозь, беспомощно рухнула, не удержавшись даже на коленях. Наемник помог ей встать – не ползать же той на четвереньках, в самом деле.

      – Нужно высушить одежду – покачал головой Ингольв, глядя на трясущуюся элфрэ, сидевшую у дерева и медленно приходящую в себя от шока. Удача еще, что им удалось найти островок плотной надежной земли для незапланированной остановки.

      У Ингольва на её счет сложилось уже вполне внятное мнение: требовать многого от домашнего ребенка, ни разу не покидавшего не то, что границ города – даже порог отцовского дворца, он не собирался, но то, что было жизненно необходимо, делать ей все же придется. Например, сушить одежду, не смотря на оцепенение, страх и прочие неудобства. Однако, рассудил северянин, она как-то умудрялась выживать целый год в этом самом клятом Тхабате! Никому из людей северных земель Ингольв бы не пожелал оказаться в такой ситуации, как эта девочка-элфрэ. Ведь в Тхабате не только невыносимый для привыкших к умеренности крайморской земли климат, но и нравы такие, что не знакомому с ними человеку – ну или вот эльфу – вряд ли придется так уж легко. Жизнь там, как сам убедился Ингольв, совершенно не похожа на ту, что кипит по их, привычную сторону мира. Марбод Мавкант, Новые Королевства,