Моя большая античная типология. Хомбак Евгений

ассифицировали звезды, давая им имена и объединяя в созвездия, растения и животных, стремясь постичь законы природы, классифицировали, казалось, буквально всё, что попадало в поле их внимания. Но зачем? Что заставляло их раз за разом стремиться к этой систематизации? Возможно, ответ кроется в извечном желании человека упростить общение, сделать его более точным и понятным, чтобы одно, емкое слово могло вместить в себя целый мир, избавить от необходимости длинных, многословных объяснений. Мы говорим: «поедем на море», и сразу, без лишних слов, возникает понимание, образ, не требующий уточнений вроде: «поедем в место, где есть большая масса воды, она соленая и теплая в определенное время года, и там можно загорать на берегу». Хотя вот ситуация: девушка просит парня подать ей спонжик для макияжа, и видит в ответ лишь искреннее недоумение. То же самое происходит, когда парень, занятый починкой, просит у девушки киянку, и сталкивается с таким же непониманием. Ситуация порой комична, но ведь это всего лишь вопрос терминологии, вопрос общих понятий, а значит и образования. И если с предметами, с вещами материального мира, все кажется более или менее ясным и определенным, то как быть с неуловимым, изменчивым миром человеческих чувств? Как классифицировать и упорядочить то, что по самой своей природе кажется столь зыбким и эфемерным?

      В своих размышлениях, я обратился к самой тонкой, самой сложной и, пожалуй, самой важной сфере человеческого существования – к любви. Отчасти моя типология, которая постепенно обретала форму в моем сознании, не претендует на изобретение чего-то принципиально нового, неизвестного доселе. Ведь сами типы любви, ставшие основой моей системы, известны миру уже многие века, со времен античной Греции: Эрос, Агапе, Сторге и Филия – эти понятия не раз становились предметом изучения философов и ученых. Но меня занимал другой, более глубокий вопрос: а что, если предположить, что каждый человек несет в себе все эти типы любви одновременно? Не просто как некий набор абстрактных понятий, а как живую, пульсирующую реальность, вплетенную в структуру его психики, словно тонкие, но прочные нити в сложный, неповторимый узор.

      Каково же было мое искреннее удивление, когда, погружаясь все глубже в эту тему, я начал осознавать, насколько мощно, почти невидимо, но неуклонно эти принципы, эта внутренняя структура, влияют на нас, на наши отношения с окружающими, на наш выбор близких людей, на наше понимание самих себя в мире чувств! Человеческая психика, как сложный музыкальный инструмент, не просто отдает случайное предпочтение какой-то одной ноте, какому-то одному типу любви, но, словно композитор, выстраивает целую мелодию, наделяя этот выбранный тип любви особой глубиной звучания, невероятной силой эмоционального переживания. Другие, не менее прекрасные виды любви, могут оставаться у конкретного человека в тени, звучать тише, быть менее заметными на первый взгляд, словно приглушенные голоса в общем хоре, а по сути драгоценные камни, скрытые от посторонних глаз в глубине шкатулки. Разве не случалось с вами такое, что, очарованные чьим-то вниманием, вы начинали надеяться, верить, что это начало чего-то большего, чего-то романтического, а потом, с легким разочарованием, понимали, что это была всего лишь теплая, искренняя дружба? Или, оказавшись в сложной ситуации, отчаянно нуждаясь в сочувствии, в понимании и эмоциональной поддержке, вы получали в ответ лишь рациональные, практические советы, от которых, вместо ожидаемого облегчения, становилось лишь тяжелее, словно вам предлагали лекарство от головной боли, когда на самом деле болело сердце? Люди так часто путаются в этих тонких, неуловимых оттенках любви, словно пытаясь разобраться в незнакомом, сложном языке, полном идиом, метафор и недосказанности, что, увы, неизбежно приводит к досадным недоразумениям, ненужным обидам и горьким разочарованиям.

      По мере исследования типологии мне становилось ясно, что, несмотря на кажущуюся хаотичность и субъективность, в этой сфере все же существует определенная логика, своя стройная система. Погружаясь в изучение типологии, которая получила имя Аматорика, я пришел к выводу, что каждый из нас хранит внутри себя свой уникальный, неповторимый набор эмоциональных приоритетов, который и определяет наше личное, субъективное восприятие и проявление каждого из четырех типов любви. Одни люди, словно яркие звезды, от природы склонны к открытому, эмоциональному проявлению симпатии, к пламенному Эросу, другие, более сдержанные и надежные, словно крепкие скалы, ценят прочную дружбу и непоколебимое доверие Филии, третьи, словно заботливые родители, неустанно стремятся окружить своих близких Агапе – бескорыстной помощью и безусловной заботой, а кто-то, обладая даром мудрого наставничества, словно маяк, неутомимо стремится воспитывать, направлять и вести за собой, проявляя Сторге. Эти четыре типа любви, словно четыре стихии, четыре времени года, четыре стороны света, присутствуют в каждом из нас, но, словно в сложном пазле, расставлены в определенной иерархии, в особом, неповторимом порядке, словно мудрая Природа, создавая каждого человека, играла в замысловатые шахматы, распределяя роли и склонности, или, быть может, в шутку бросала игральную кость, определяя нашу эмоциональную конституцию, наш уникальный "аматорский код".

      Тем не менее, несмотря на кажущуюся случайность, мне все больше кажется, что Природа, даже если и действовала