Война, которая покончила с миром. Кто и почему развязал Первую мировую. Маргарет Макмиллан

Перед голосованием в марте 1898 г. представители морского министерства объехали всю Германию и всюду общались с важными для формирования общественного мнения фигурами – будь то крупные коммерсанты или университетские профессора. Министерство организовало 173 лекции, напечатало 140 тыс. брошюр и всюду распространяло классические работы Мэхэна о морской мощи. Журналистов приглашали на экскурсии по боевым кораблям, но особое внимание уделялось пропаганде в школах. Общественные организации – такие, как Колониальная лига с ее 20 тыс. членов или Пангерманская лига, – по просьбе правительства с энтузиазмом помогали общему делу, распределив по своим каналам тысячи брошюр[262]. Все это было не просто попытками манипулировать общественным мнением сверху – сама идея постройки сильного военного флота затронула чувствительные струны в душах германских националистов, к какому бы классу они ни относились. Возможно, в наибольшей степени она была привлекательна для растущего в численности среднего класса, представители которого рассматривали службу в ВМС как более предпочтительный, по сравнению с армией, вариант карьеры для своих детей. Хотя Морская лига и была основана в 1898 г. группой влиятельных промышленников, к 1914 г. в ней состояло уже свыше миллиона членов.

      Тирпиц тоже погрузился в работу. Под его влиянием группа ведущих промышленников и предпринимателей выступила в поддержку нового закона. Адмиралу удалось заручиться сдержанным обещанием поддержки даже со стороны Бисмарка. Он посетил и правителей различных германских земель – например, великий герцог Баденский был совершенно им очарован и в письме к канцлеру Каприви назвал Тирпица «исключительной личностью» и «человеком, качества и опыт которого в равной мере великолепны»[263]. В своем берлинском кабинете Тирпиц, кроме того, проводил много часов в добродушных беседах с тщательно подобранными депутатами рейхстага.

      Когда осенью в парламенте началась новая сессия, кайзер, Тирпиц и Бюлов дружно обратились к депутатам, воркуя, словно горлицы. Вильгельм начал с того, что новый закон был просто защитной мерой. «Нам чужд политический авантюризм», – добавлял Бюлов, хотя в той же самой речи он упомянул и о месте под солнцем для Германии. «Наши военно-морские силы имеют оборонительное назначение, – заявлял Тирпиц, – и в результате принятия нового закона это ни в малейшей степени не изменится». Одновременно этот закон должен был упростить работу рейхстага в будущем, поскольку депутатам больше пришлось бы иметь дело с «безграничными кораблестроительными запросами»[264] прошлых лет. Первый Закон о флоте был принят 26 марта 1898 г., легко набрав 212 голосов против 139. Кайзер был в восторге: «[Тирпиц] – поистине способный человек!» Помимо прочего, Вильгельма особенно радовало то, что он больше не будет нуждаться в одобрении рейхстага. Этот успех он ставил лишь себе в заслугу. В 1907 г. – после принятия очередного

262

Там же, loc. 438–43, 465–77; Herwig, «Luxury» Fleet, 35; Rüger, The Great Naval Game, 37–43.

263

Epkenhans, Tirpitz, Kindle version, loc. 479–83.

264

Там же, loc. 529–48.