Лесные палачи. Валерий Шарапов

пистолета.

      Перед его глазами глухой стеной стоял старый смешанный лес с густым непроходимым подлеском: высились ровные, как свечи, сосны; кряжистые дубы, раскинувшие свои руки-сучья; могучие вязы толщиной в два обхвата с нависшими пушистыми кронами над дикими яблонями и грушами; прижимавшиеся друг к дружке трепетные осины; тополя; кое-где видневшиеся среди редких ясеней березы, похожие в своем белом одеянии на стройные фигурки радостных невест, празднично одетых в фату. Сквозь беспорядочное нагромождение ветвей вниз точило пыльные лучи горячее солнце, мелькавшее за деревьями расплавленным шаром.

      Все это проносилось чередой перед взором Журавлева со скапливающимися капельками пота в морщинистых прищуренных уголках глаз, а вот то, что творилось за зеленой стеной лесной кромки, при всем желании он видеть не мог.

      А там, скрываясь в чаще, у самой дороги стояли двое вооруженных автоматами шмайсер мужчин, которые внимательно наблюдали через ажурные просветы в листьях за движением «Виллиса», выехавшего из-за поворота. Судя по потрепанной немецкой военной одежде с потускневшими от времени петлицами с буквами СС, которую, по всему видно, не первый год носили затаившиеся в лесу люди, это были коллаборационисты, некогда служившие в 19-й добровольческой пехотной дивизии.

      По мере того, как машина приближалась, переваливаясь с боку на бок, время от времени подскакивая молодым козликом на дорожных ухабах, хоть Андрис и старался аккуратно проехать в тех местах со стоячей водой, которые не вызывали у него особого доверия, у одного из мужчин стали заметно сдавать нервы. Он то и дело в волнении переступал ногами, обутыми в пыльные сапоги с вымазанными жирной глиной подошвами. За какую-то минуту этот неуравновешенный человек вытоптал подкованными каблуками ямку. Затем он медлительным движением чуть подрагивающих от перевозбуждения рук, обросших мелкими белесыми волосками, приподнял висевший на груди автомат; потертым стволом деловито раздвинул ветки, загораживающие ему обзор для прицельной стрельбы. С нетерпением поджидая, когда машина приблизится настолько, что можно уверенно попасть в живую мишень, бандит взял на мушку голову офицера в звании майора в синей фуражке с малиновым околышем.

      До места засады «Виллису» оставалось проехать метров тридцать, как вдруг «американец» угодил в вязкий влажный песок. Колеса завертелись со стремительной скоростью, но сама машина уже не двигалась так уверенно вперед, а, дрожа всем корпусом, с мучительной натугой ползла. Тогда этот человек с торжествующей злой ухмылкой снял с ремня гранату с длинной рукояткой, уперся носком сапога в выбитую им же ямку, готовясь метнуть смертоносную начинку в металлической оболочке в машину с советскими офицерами.

      – Клавс, – тотчас приглушенным шепотом к нему обратился на латышском языке приятель, испуганно схватив его за руку, – ты с ума спятил? Улдис Культя нам такого самовольства ни за что не простит. Самих расстреляет как бешеных псов.

      Клавс застыл, держа руку