Расследование. Себастиан Ленц

взглядом. Я киваю ему в знак благодарности.

      – С вами точно всё в порядке, Семён Филиппович? – осторожно спрашивает он.

      – Всё в порядке, Эмиль, – отвечаю я, откинувшись на спинку стула и взяв папку в руки. – Не волнуйся. Но, произнося эти слова, я сам в них не верю.

      Он постоял ещё мгновение, словно обдумывая что-то, а затем ушёл, оставив меня наедине с тайной, почивавшей в старой коричневой папке. Я открываю её и беру в руки единственный лист бумаги.

      «Набу Исмаил Фарух, возраст 20 лет. 12 марта 1898 года. Обвинения в бандитизме и членстве в преступной организации. Сбежал из камеры предварительного заключения между пятью и шестью часами утра. Подозреваемый так и не был найден. Дело закрыто по причине отсутствия улик и дальнейших сведений о местонахождении подозреваемого».

      Сухие строки документа прозвучали словно приговор. Я не могу поверить своим глазам. Это всё? Но я помню, что дело было куда глубже. Почему здесь почти ничего нет? Дрожащими пальцами я верчу этот листок. Но ничего. Большая часть документа пуста и своей нахальной чистотой обжигает больнее огня. Эта бумага лгала мне. Я помню, что было еще что-то. Должно было быть на месте этой белизны, теснящей жалкие строки. Я должен вспомнить…