Витторио: Вор. Этель Рефар

Морху понравилась, это было очень иронично по отношению к тому, у кого ничего нет за душой. Эльфы в роду… Да он родителей-то своих ни разу в жизни не видел и не уверен, что хотел бы знать, кем они были.

      Когда-то в детстве он любил представлять своих отца и мать, придумывал разные легенды, но суровая реальность очень быстро разошлась с мечтами. И вот сейчас Дора видела в нём кого-то красивого и богатого, и он благосклонно позволит ей заблуждаться дальше. Морх ей явно нравился, а значит была хорошая возможность вызнать побольше о том, среди каких людей он оказался. То, что его не считали демоническим отродьем, уже не могло не радовать.

      Дора охотно поддержала разговор, она была очень рада, что кто-то её слушает. Так он узнал, что девушка послушница здесь, в храме Селесты. Она помогает по хозяйству, выполняет мелкие поручения и учится у старших жриц целительству. Дора по её словам рано потеряла родителей и с детства воспитывалась тут, не имея возможности общаться и играть со сверстниками, для которых была слишком занудной. И, хоть Морх был явно её старше, он казался ей более близким собеседником, чем жрецы.

      Храм Селесты небольшой, в нём постоянно проживало лишь несколько жриц и Дора. Были ещё миряне, которые в качестве служения помогали посильным трудом по хозяйству. В большом зале проводили праздничные обряды и свадьбы, в восточном крыле находилось несколько палат для больных, а в отдельной капелле малые алтари со святынями, которые, как считалось, исцеляли от болезней. Как с благоговейным шёпотом сообщила Дора, в одной из священных шкатулок лежала прядь волос с головы святой Селесты, а вот руку, усыпанную драгоценностями, перевезли в большой храм на востоке. Ходили слухи, что язычники хотели выкрасть святыню, чтобы осквернить её, но не вышло – не иначе милость святой. Морх еле удержался от ехидного вопроса насчёт того, где же у бедной Селесты остальные части тела.

      – Мы можем с тобой сходить помолиться, если хочешь. Артемисия сказала, тебе уже можно вставать и будет полезно двигаться.

      Морх рассеянно кивнул. Святилища, алтари, это всё конечно интересно, но был в этом месте какой-то секрет. В самом сердце оплота святости и чистоты. К Морху ещё не вернулась чувствительность полностью, но знакомые тёмные энергии он ощущал прекрасно.

      – А что ещё тут есть? – спросил он как бы невзначай. – Ты рассказала только о восточном крыле.

      – Ещё? Зал для отпевания мёртвых.

      Морх заметно оживился:

      – О-о-о, светлые жрецы занимаются некромантией?

      – Ш-ш-ш! Во имя Селесты, что ты такое говоришь!

      Дора аж подскочила в порыве закрыть ему рот рукой, но вовремя опомнилась. Её глаза блестели от возмущения, щёки пылали, ещё немного, и она вспыхнет как факел. Диковатый в праведном гневе вид девушки Морху понравился. Всё-таки таится там что-то в глубине милой светленькой крошки.

      – А? Что я такого сказал, я ничего не имел в виду. Простое любопытство.

      – Изучать и практиковать это богомерзкое искусство и любое иное чёрное колдовство запрещено и карается