Волк по имени Зайка. Галина Гончарова

двигаться пешком, лошадей-то положили почти всех…

      Шарк со своими людьми обыскал убитых. У них оказалось довольно много денег – по нескольку золотых у каждого, не считая серебра и меди. Колин тут же разрешил своим людям поделить эти деньги. Оружие… Оружие у них было вполне неплохое. А вот мне чуть не досталось за испорченные луки. Но потом Шарк сказал, что я действовала, видимо, как меня учили. Что вы хотите от зайца?

      Не говоря уж о том, что если бы Колина и убили, то сразу стрелять бы не начали. Так что меня гладили, закармливали и почти не спускали с рук. В кустах уединиться и то пришлось, когда все укладывались.

      – А нам бы не помешали такие зайцы, – рассуждал Шарк. – Найти, кто ее обучил, – и попросить…

      Поищи, поищи…

      – Интересно, что она еще умеет?

      Многое я умею. Но признаваться не буду.

      – И что у нее на шее?

      Можешь посмотреть – но недолго. Зубы у меня есть. И руку они располосовали бы очень неплохо. Это дикие зайцы так не могут, а я вполне плотоядная.

      – Посмотреть она не даст, это видно.

      – Какая-то она слишком ученая для зайца.

      Шарк фыркнул на болтуна не хуже, чем я.

      – Соколов учат, собак, кошек, почему не зайцев? Если они через обод от бочки прыгают?

      Ага, попрыгаю я тебе, ночью по голове, умник…

      – Да, нам бы десяток таких.

      – Ага, отряд ручных зайцев.

      Все засмеялись. Я блаженствовала у огня.

      – И костра она не боится.

      – Домашняя девочка, хорошая, умная…

      Колин погладил меня по грязной шерсти. Я подалась поближе, чтобы еще и лоб почесал.

      – Если у меня будет личный герб – я знаю, что на нем изобразить. Она мне сегодня жизнь спасла.

      – Вы ей, она вам, все справедливо.

      Я дернула ушами на слова Шарка. А ведь и правда, сегодня мы сквитались.

      А что теперь?

      Все уже уснули, а я лежала на груди у Колина, грела его, грелась сама и думала. Я могу уйти в любой миг и сейчас уже имею на это право. Долг жизни заплачен, у меня своя дорога, у Колина своя.

      Могу уйти. А хочется ли мне уходить?

      Вот тут вопрос.

      Пока мне и уходить не хочется, и… Будем честны – я боюсь.

      Эту компанию людей я знаю, а в любом другом месте я буду беззащитна. Да и мне надо еще добраться до деревни, осмотреться там, пожить пару дней, чтобы решить, чего я хочу…

      Пока же безопаснее двигаться с Колином и его компанией.

      Скорость, уют, безопасность… я все это получаю вместе с ними. Стоит ли отказываться, пока нет ничего взамен?

      Нет, пока мне лучше поехать с ними, а там посмотрим. Главное, не раскрываться.

      Я устроилась поудобнее. Колин уже уснул, а я все еще бдила. И дождалась.

      Мы называем его часом лешего. Самый тяжкий предрассветный час, когда всех мучают кошмары, когда люди умирают, когда лошади укладываются на землю и ждут рассвета, а ночь сгущается, трогает холодными липкими пальцами плечи, и кажется, что утро никогда не придет.

      Мне даже поворачиваться