Невероятная Соня. Часть I. Парижский призрак. Марина Денисова

свою смерть.

      Так почему же он приснился ей сегодня? Почему она вспомнила о нём сейчас?

      Что-то во взгляде, интонации Андрея ей напомнило об отце? Соня не могла сейчас понять. Наверное, то, что было запрятано в глубинах памяти, – после только что пережитого ею, – поднялось на поверхность. Не нужно анализировать. Не нужно проводить параллели. И не с кем. Она его не помнит, забыла навсегда! А её муж – ни её отец.

      Андрей всегда спокойный, уравновешенный, если он и кричал на неё, иногда, то повод был понятным – Соня была в чём-то виновата. И она старалась не быть в чем-либо виноватой, чтобы не провоцировать его раздражение. А когда он всё-таки раздражался – всегда ему уступала, подсознательно боясь, что ситуация может выйти из-под контроля. Вот сегодня, первый раз за десять с лишним лет она не уступила, не прогнулась перед ним, и всё зашло слишком далеко.

      Можно ли было сравнить Андрея с Сониным отцом? Нет. Да – Андрей её ударил, но она сказала недопустимые вещи. Он врач, и конечно, у него умирали пациенты. Как она могла его этим попрекнуть? Это ужасно! Андрей прав – она изменилась! И про машину нужно было как-то иначе. А эти ужасные обвинения в бесплодии! Да как она могла? Мало ли что ей показалось, мало ли что она придумала? Она же хотела с ним поговорить спокойно о ребёнке, всё обсудить, объяснить, а она, что сделала? Как теперь исправлять ситуацию? Сейчас он погуляет, остынет и придёт. А она попросит у него прощения… С этими мыслями Соня провалилась в тяжёлый сон.

      Она не поняла, сколько времени она проспала – проснулась от какого-то шума. Прислушалась. Открывалась входная дверь. Андрей! Она подскочила и побежала в коридор. В прихожей стояла Людмила Николаевна.

      – Добрый вечер, Соня, – сказала она сухо.

      – Здравствуйте, Людмила Николаевна.

      Соня стояла пред ней в футболке и трусах.

      – Надень на себя что-нибудь, – свекровь посмотрела на неё сверху вниз и скривила губы.

      Соня побежала в комнату, нашла в шкафу старые джинсы и натянула на себя.

      – Я на кухне, – услышала она голос Людмилы Николаевны.

      Соня робко вошла.

      «Интересно, она знает? – подумала Соня. – Ну, наверняка. Андрей же сразу к ней помчался!»

      Вот Соня свою маму никогда не информировала о ссорах с мужем.

      – Подойди ко мне, – строго сказала свекровь.

      Соня повиновалась.

      – Всё нормально, – Людмила Николаевна приподняла Сонино лицо за подбородок двумя пальцами и осмотрела ударенную щёку.

      «Он ещё и об этом рассказал. Совсем с ума сошёл!» – подумала Соня.

      – Налей мне чаю и садись, я хочу с тобой поговорить.

      Соню передёрнуло от повелевающего тона Людмилы Николаевны. Но она поставила чайник, достала чашки. Пока закипал чайник, они молчали. Соня смотрела в окно, – в темноте там было сложно что-либо разглядеть. Свекровь смотрела на Соню. Чайник закипел. Соня налила чай, достала конфеты, варенье. Посмотрела на свекровь, та, как всегда была энергична и решительна. Всё с тем же шиньоном, похожим на мочалку.