Ручной Привод. Вадим Панов

мы отблагодарим чем-нибудь, как-нибудь, когда-нибудь.

      – Брат Бандера благодарить умеет, потому мы здесь и оказались.

      – Это старая история, брат Бизон, господину старшему помощнику неинтересно.

      – Называй без чинов.

      – Опять забылся, брат Бандера. Спасибо тебе.

      – Пожалуйста, брат Бизон. Обращайся, если что.

      Балаган начал раздражать.

      – Будете и дальше дурака валять, на УДО не рассчитывайте, – с чувством произнес Ясень.

      – Намек поняли!

      – Никаких дураков!

      Но глаза приятелей противоречили послушному тону. И Бизон, и более простой Бандера смотрели на Виктора так, словно знали нечто ему пока недоступное, и это знание превращало его приказы и обещания в пустой звук.

      «Надавить?»

      Но внутренний голос, ответственный за общение с народом, помалкивал. Получается – не время.

      Вторая топка печи закрывалась блестящей металлической шторкой, над которой белой краской было выведено: «Вы умираете, мы делаем все остальное!» К шторке подходил ленточный транспортер, в начале которого стоял шикарный, красного дерева гроб с бронзовыми ручками. Наверху поговаривали, что за дополнительную плату умельцы вырезали на крышке и стенках сценки из жизни усопшего. Ясень обошел похоронный ящик, барельефов не обнаружил – видимо, покойник при жизни был прижимист, – после чего покосился на приятелей:

      – Показывайте!

      Бизон обернулся к напарнику:

      – Приборы!

      Второй кочегар бросился к манометру.

      – Давление в порядке!

      – Дубина! Температура!

      – Подходящая!

      – Тогда вперед.

      Бизон подошел к началу транспортера, подождал возвращения напарника, после чего кочегары стянули бейсболки, Бизон вытащил из кармана бумагу, сильно похожую на счет-фактуру, и плаксивым голосом зачитал:

      – Сегодня мы провожаем в последний путь Валентина Васильевича Никифорова. Мужчину, прожившего долгую и честную жизнь…

      «Опять цирк!»

      – Его «искра» уже наверху, – буркнул Ясень. – Для чего балаган?

      – Проявляем уважение, – объяснил Бандера. – Но если вы приказываете ускорить процедуру – пожалуйста.

      И почему-то икнул.

      Бизон положил бумажку на крышку и надавил на красную кнопку. Кочегарка наполнилась траурной музыкой, транспортер загудел, гроб двинулся к печи. Бизон и Бандера махали вслед платочками.

      – Это и есть уважение?

      – Прощаемся, господин старший помощник. Так принято.

      Шторка поднялась, открыв замечательный вид на бушующее внутри крематория пламя.

      – Теперь Валентин Васильевич Никифоров видит свет в конце тоннеля.

      – Хватит паясничать.

      – Как прикажете.

      Платочки исчезли.

      Виктор проследил, как гроб въехал в печь, а когда топка закрылась, повернулся к раздолбаям подчиненным.

      – Что будет с прахом?

      – Соберем и отдадим.

      – Безутешным