Иммигрант из 1887 года. Антон Воргин

бушевали такие же сильные чувства: страх перед стихией, надежда на спасение и отчаянное желание выжить, чтобы увидеть берег, о котором так мечталось в последние недели. В этот момент я крепко сжал шарф матери, словно это был мой последний оплот перед лицом разбушевавшегося океана.

      Часть 7

      Шторм бушевал всю ночь, словно проверяя на прочность не только корабль, но и каждого из нас. Волны били в борта с такой силой, что казалось, доски вот-вот разойдутся по швам. Мы держались друг за друга, чувствуя себя единой семьёй, объединённой общим страхом и надеждой на спасение. Казимир, открыв глаза, продолжал молиться вслух, и его слова сливались с рыданиями детей и тихими вздохами взрослых.

      Временами мне казалось, что буря никогда не закончится, что мы навечно останемся здесь, в объятиях свирепого океана. Но постепенно шум ветра стал стихать, волны ослабевали, и наконец пришло долгожданное утро. Когда я, уставший и обессиленный, поднялся на палубу, то увидел вокруг невероятное спокойствие. Океан лежал перед нами гладкий и безмятежный, словно огромная, неподвижная равнина.

      Люди начали выходить из трюма, осторожно оглядываясь и радуясь простому факту, что живы. Мария прижимала детей к груди, Томаш улыбался сквозь усталость, а старик Казимир благодарно смотрел в небо, повторяя молитвы благодарности. Я глубоко вдохнул свежий воздух, чувствуя, как внутри рождается новая уверенность: мы пережили этот шторм, а значит, сможем преодолеть любые трудности на пути к новой жизни.

      Часть 8

      После шторма наша жизнь на корабле постепенно вошла в прежнее русло, хотя воспоминания о пережитом не покидали нас ни на миг. Люди стали добрее друг к другу, чаще улыбались и помогали в мелочах, понимая, как важно держаться вместе. Казимир стал для многих опорой и утешением, его спокойные слова всегда могли поддержать даже самых отчаявшихся.

      Я проводил много времени на палубе, наблюдая за горизонтом, который всё ещё оставался пустынным и бесконечным. Томаш нередко присоединялся ко мне, рассказывая о своих мечтах о новой жизни в Америке, о земле, которую надеялся получить, и о семье, которую мечтал завести. Мария тихо слушала наши разговоры, иногда вставляя своё тихое слово о надежде на лучшее будущее для своих детей.

      Вечерами мы собирались вместе, и каждый рассказывал что-то о своей жизни, о мечтах и страхах. Эти простые разговоры согревали наши сердца и укрепляли уверенность в том, что мы не одиноки. Я всё чаще чувствовал, что эти незнакомые люди стали для меня почти родными, и благодарил судьбу за то, что она свела меня с ними в таком непростом путешествии.

      Часть 9

      Дни шли медленно, но уверенно приближали нас к заветному берегу. Уже давно никто не считал дни и ночи – казалось, что время утратило привычное значение, оставив нас в вечном ожидании. Но однажды утром, когда я снова поднялся на палубу, воздух показался другим: в нём чувствовалось что-то новое, свежее и волнующее. Матросы были оживлены и ожесточённо спорили о чём-то, указывая вдаль. Моё