Со мною Небо и младший брат. Летиция Павлова

надеяться, что конец близок. Как он мечтал об этом моменте, когда будет зачитывать вслух собственноручно написанное государем письмо перед толпой благоговейно внимающих слушателей! И чем обернулась его наивная, пустая, тщеславная мечта!

      – «Вспоминая, сильно сожалею; как еще можно выразить свое сокрушение? Ныне, в знак соболезнования, приношу подарок и отправляю для жертвоприношения…3»

      Дочитав, он свернул бесценный свиток, аккуратно вложил его в футляр и почтительно подал Бильге-кагану. Тот молча протянул руку.

      – Эту грамоту шлет тебе Сын Неба, твой отец, – неожиданно сказал из-за спины Люй Сяна Чжан Цюйи. – Тебе надлежит принять ее, стоя на коленях.

      Люй Сян подавил желание обернуться – его вмешательство молчаливого военачальника поразило едва ли не больше, чем самого Бильге-кагана. Тот моргнул, как человек, только что разбуженный и спросонья не вполне понимающий, чего от него хотят; потом, дернув плечом, тяжело опустился на одно колено, встал на оба, вытянул руки вверх над головой, и Люй Сян осторожно вложил в его раскрытые ладони футляр. При этом он случайно задел пальцы кагана – жесткие и холодные. Все это тоже больше походило на насмешку над ритуалом, чем на сам ритуал. Бильге-каган медленно поднялся. Футляр он держал так, будто не знал, что с ним делать.

      Люй Сян сцепил зубы. Его миссия была еще не закончена.

      – Великий кэхань, – начал он, снова кланяясь. – Подарок, о котором пишет государь…

      Тусклые глаза Бильге-кагана неожиданно блеснули.

      – Подарок? – спросил он. – Какой?

      Люй Сян невольно сжался. Ему вспомнились глупые мысли, посетившие его, когда они подъезжали к кочевью – о том, что варвары чествуют мертвых человеческими жертвами.

      – Шелк, – торопливо ответил он, – золотые и серебряные сосуды, украшения…

      Взгляд Бильге-кагана вновь остекленел, и Люй Сян растерянно спросил себя: он что, и правда ждал, что мы привезем ему пленных на заклание?

      – Это правильно, – сказал каган и что-то резко крикнул по-тукюески. Снаружи послышались торопливые шаги. Через некоторое время полог юрты откинулся, и внутрь, пригнувшись, вошел богато одетый человек – несомненно, вельможа высокого ранга.

      – Мэйлучжо, – сказал ему Бильге-каган, – прими.

      – Господа, – Мэйлучжо вежливо поклонился Люй Сяну и Чжан Цюйи, и те ответили тем же. – Насколько я понимаю, вы прибыли от Сына Неба великого дома Тан? И вы привезли дары для похорон нашего безвременно почившего героя?

      Люй Сян чуть не ахнул от удивления: этот человек, по виду – совершенный тукюесец, говорил по-ханьски так чисто, будто родился и всю свою жизнь провел на землях империи Тан.

      – Вы совершенно правы, – сказал он. – Носильщики остались в той юрте, которую нам выделили. Вот опись всего, что мы привезли. Если пожелаете, я сам пойду с вами и все проверю.

      – Благодарю, но в этом нет нужды. Мы вам полностью доверяем.

      – Вы очень чисто говорите

3

Пер. В. П. Васильева.