Елена Глинская: Власть и любовь. Александр Козлов

расходов и доходов, царила торжественная тишина.

      На совещании не присутствовал князь Телепнев-Оболенский, и его отсутствие не осталось незамеченным.

      Елена Глинская обвела взглядом собравшихся и произнесла:

      – Достопочтенные бояре! В память о моем супруге, великом князе Василии III, я повелеваю заложить новые храмы и монастыри. Пусть они вознесутся к небесам золотыми куполами и станут вечным памятником нашему правителю.

      Боярин Василий Григорьевич Морозов, склонив голову, молвил:

      – Государыня, это благое намерение. Следуя древней традиции наших предков, мы увековечим память великого князя в камне и золоте, дабы потомки помнили его деяния.

      – Храмы и монастыри не только прославят князя, но и станут оплотом веры и мудрости на многие века, – добавил боярин Дмитрий Ростовский.

      – Да будет так, – утвердительно кивнула Елена Глинская. – Пусть зодчие приступят к работе немедля. А вы, бояре, проследите, чтобы все было исполнено в лучшем виде, подобающем памяти великого князя.

      Она с вызовом посмотрела на Василия Шуйского. Думный боярин понял, что правительница ожидает его мнения по поводу только что принятого решения и готова к схватке, если оно не совпадет с ее собственным. Василий Васильевич не стал рисковать и омрачать и без того печальную обстановку. Не произнося ни слова, он склонил голову в знак согласия, и остальные бояре последовали его примеру.

      Тут же палата наполнилась шепотом голосов – бояре обсуждали предстоящие дела, планируя закладку новых святынь, которые вскоре должны были подняться над московскими улочками, вознося к небу свои золотые купола.

      А тем временем князь Иван Телепнев-Оболенский во главе многочисленного отряда стрельцов находился у южных рубежей государства с важной миссией. Официально Елена Глинская поручила ему проверить состояние крепостей и гарнизонов в Стародубе, а также боеспособность войск на границе с Крымским ханством. Как опытному военачальнику, ему предстояло оценить фортификационные сооружения и спланировать усиление защиты окраин княжества: в период траура и потенциальной нестабильности безопасность границ требовала повышенного внимания.

      При этом его реальная задача носила куда более серьезный и деликатный характер, чем простое инспектирование военных укреплений. Втайне от посторонних глаз князю предстояло встретиться с вольными казачьими атаманами – независимыми предводителями, чьи дружины несли пограничную службу. Такие встречи требовали особой дипломатии и умения находить общий язык с людьми, которые уважали только силу и преданность.

      – Они верные слуги, но привыкли к особым условиям службы, – сказала великая княгиня Ивану Телепневу-Оболенскому за день до его отбытия из Москвы. – Надобно договориться о дополнительной охране границ на время траура. Особенно важно свидеться с атаманом Венжиком. Венжик – волк-одиночка, но верный. Люди его – как стихия, неукротимые и своевольные. А коли доверие их заслужишь