Рай свободных улиток. Марина Владимировна Чигиринова

олос. И Макар сразу узнал своего вчерашнего собутыльника. Тот тоже щурился на свет, пытаясь сообразить где он.

      – Пииить, – слабо проскрипел он.

      – Сейчас побегу и в хрустальном бокале, на серебряном подносе принесу. Какую желаете – с газом, или без газа? – ерничал Макар, а собутыльник, сразу почуяв подвох, обиделся и отвернулся на бок, ленясь вставать.

      Похоже, уже далеко за полдень.

      Макар с трудом встал, шурша полиэтиленом разбросанным по цементному полу заброшки, и подошел к бесформенной куче, которая несведущему человеку могла показаться мусором, разрыл в ней большую, полуторалитровую, пластиковую бутылку с водой. Жадно попил и снова, громко шурша, подошел к вороху тряпья и старых одеял в которых, задрав куцую бородку вверх, спал собутыльник.

      – Эй! – пнул его ногой в бок. – Пить будешь?

      – Ага, – быстро сообразил бородатый и, схватив бутылку, начал жадно пить, поливая подбородок и рваный свитер.

      – Не проливай! Сам пойдешь за водой, – ворчал Макар и потихоньку вспоминал события позавчерашнего дня, когда все началось.

      Сначала он ходил по своим обычным делам – искал еду. Он очень гордился тем, что достиг в этом высокого мастерства и стал своего рода знатоком мест, где можно было добыть весьма сносную еду. Обойдя помойки за магазинами, он загрузил свою тележку просрочкой. Сегодня улов был просто царский – и сосиски, и колбаса, и хлеб, и лопнувшие пакеты с пельменями и варениками. Макар не жадничал – настали теплые дни и еда долго не хранилась. В большом городе прокормиться можно всем, если не капризничать и не придираться. Далеко не все его собратья по несчастью обладали такими умениями. Нужно было запоминать дни недели и время возможного выброса просрочки и важно было опередить конкурентов.

      Макара отличала от всех невероятная интуиция, какое-то животное чутье, которое позволяло ему не только прилично зарабатывать, собирая металлические банки и всякий железный хлам, но и находить безопасные и укромные уголки для сна. Иногда ему удавалось жить там довольно долгое время.

      Здесь, на людской свалке, жили люди выброшенные социумом, чаще всего помимо их воли. Хотя были и те, кто сам избрал такой способ существования, даже имея возможность выбирать. Макар считал, что это люди испытывающие органическое неприятие любого труда, себя же он не относил к этой категории.

      Он же иногда ощущал себя в местном обществе совершенно чужеродным элементом и всячески искал уединения. Остальные чаще образовывали группы, причем костяк, ядро, группы оставалось почти неизменным длительное время, но были и личности болтающиеся свободно на орбите этого сообщества и склонные к легкому переходу в другие. Эдакие подвижные элементы. Макар даже в мыслях не хотел себя относить ни к тем ни к другим. Он считал себя ядром сообщества, состоящего из одного человека – его самого.

      Но иногда его охватывала такая сильная тоска, глубокая и безысходная, она жгла душу и требовала срочного умиротворения. И тут он искал общества, как например, позавчера, когда он прибился к группе людей и прекрасно провел время, хотя очень смутно помнил не только подробности вечера, но и даже сколько он там пробыл, хотя легко опознал этого рыжебородого гостя.

      – Привет честной компании, – кажется как-то так поприветствовал он соседей, выйдя из-за невысоких кустов, создававших неповторимый уют этого места.

      Они относительно недавно поселились недалеко от него, может недели полторы-две. Как потеплело, они мигрировали сюда, в укромное пространство между гаражами и большой свалкой ящиков, коробок и строительного мусора, откуда открывался живописнейший вид на пространство под мостом над узкой речушкой, названия которой они не знали. Кого-то мог отпугнуть звон и скрип редких трамваев, поворачивающих после моста мимо когда-то работавшего трампарка, но это дело вкуса. Было в этих звуках что- то особенное, напоминавшее ему прошлую жизнь, полную суеты и разнообразных звуков.

      – И тебе с кисточкой, – отозвался один шутник, остальные и вовсе проигнорировали его приветствие, но очень заинтересовались, когда он расстелил на ветхом деревянном ящике большой пластиковый пакет и выложил на него копченую скумбрию, уже нарезанную жирными кусочками, в запаянном мешке, пакет шпикачек, сушки и литровую початую бутылку виски.

      – Откуда такая роскошь? – спросил поднявшийся с места великан. Макару показалось, что в нем метра два роста. Вид у него был устрашающий – нависшие лохматые брови, из-за которых не было видно глаз, голый череп и длинный черный кожаный плащ, видавший виды и, очевидно, служивший ему домом.

      – Да вот познакомиться решил. Я тут поселился неподалеку и последнее время часто наблюдаю ваш костер по вечерам, – туманно говорил Макар, стараясь не выдать места своего жительства. Еще неизвестно, как пройдет знакомство, а такое жилье он не скоро найдет.

      – Я – Лена, – из-за спины гиганта раздался сиплый женский голос и его обладательница вышла на свет, произведя безусловный фурор – Макар не ожидал увидеть здесь такую «фею». Его рот приоткрылся от удивления. Видимо ей повезло попасть на помойку, где был выброшен нераспроданный секонд хенд. Это был