Даже если ты меня ненавидишь. Агния Арро

броситься на чудовищ, а там будь что будет, с неба упал огромный дракон, закрывая меня своим массивным телом в сияющих рунах, расправил крылья и выдохнул из пасти горячее пламя. С такой фантазией мне бы книжки писать…

      Хихикнув, поднимаюсь с постели. В комнате уже светло, несмотря на закрытые занавески. Босиком шлепаю к письменному столу. На спинке стула на одной лямке висит рюкзак. Достаю таблетки и выпиваю одну по инструкции нашего врача.

      Тюбик с мазью от синяков лежит на столе, но сначала я лезу в тайник за дневником, чтобы все же записать этот странный сон. Рисую всякую ерунду под текстом, а ниже старательно вывожу красивое имя «Данте». Губы сами собой улыбаются, и прямо в пижаме я тянусь к занавескам, раздвигая их в стороны. Сердце делает сальто и, замерев на секунду, бьется так осторожно, будто ему нужно на это особое разрешение.

      Возле участка Калинина стоит машина. Та самая, потертая, старенькая, черная. А внутри ОН. Устроив руки на руле, уткнулся в них лбом и не двигается. Похоже, спит. К его машине идет наш дядя Леня. Стучит в стекло. Мне за ним совсем не видно, что там происходит, но вдруг становится волнительно. А вдруг загадочный Данте не спит? Что ему тут, собственно, делать в такое время? Да еще и погода портится. Март порадовал нас несколькими днями тепла и затянул небо тяжелым свинцом, предвещая то ли дождь, то ли снег. Надо будет посмотреть прогноз на сегодня. Если будут осадки, бригада Калинина вряд ли выйдет на работу. И вопрос остается прежним: что тогда тут делал Данте? Приехал ко мне?

      Прилипаю ладонями к стеклу и с облегчением выдыхаю, когда Дракон выходит из машины и пожимает ладонь нашему водителю. Трет глаза, лицо, проводит по коротким волосам и тянется так, что надетая под его курткой майка поднимается, оголяя полоску кожи над широкой резинкой камуфляжных штанов. Парень озадаченно смотрит на небо, поводит плечами и говорит с дядей Леней.

      Водитель уходит к нашему дому, а Данте поднимает взгляд прямо на мои окна, и мы снова застываем, глядя друг на друга. Он улыбается коротко, это скорее похоже на усмешку. Качает головой, отворачивается и обеими ладонями проводит несколько раз от затылка к макушке и обратно. Пинает колесо своей машины. Снова разворачивается ко мне. Я даже на расстоянии ощущаю, как потяжелел его взгляд. Данте кусает нижнюю губу, но все же снова улыбается мне, спрятав руки в карманы штанов.

      В стекло ударяет сразу несколько капель дождя. Они оставляют темные пятна на асфальте, оседают на куртке Данте. Стихия расходится буквально за минуту, превращаясь в стену воды, дополнительным слоем отделяя меня от Дракона с красивым голосом и дерзкой ухмылкой. Я только смутно могу разглядеть силуэт его машины, которая разворачивается, уезжает, а мне пора собираться на учебу. Больничный к ней не имеет никакого отношения.

      Отлипнув от стекла, наношу мазь от синяков на переносицу и под глаза, а сама улыбаюсь. Ругаю себя и все равно улыбаюсь. Во мне все сильнее растет противоречащее любой разумной логике ощущение – ОН у меня есть. Этот большой татуированный Дракон. Когда он появляется в зоне видимости, я перестаю чувствовать