Усмиритель душ. Том 1. Priest

задерживать подозреваемых. Но есть одно важное правило: ни в коем случае нельзя удерживать обычного человека на опасном объекте, даже если он странно себя ведёт. А Шэнь Вэй – человек. Я проверил. – Го Чанчэн поёжился, а Чжао Юньлань, повернувшись к нему спиной, продолжил: – Думаю, ты уже догадался, что мы берём в работу, мягко говоря, нестандартные дела. Именно поэтому в некоторых случаях нам разрешено казнить преступников на месте. Но где права, там и обязанности, поэтому у нас есть свод правил, которым мы должны следовать. Знаешь первое? – Го Чанчэн покачал головой, но быстро понял, что собеседник этого не видит, и покраснел. – Неважно, кто перед нами – человек или демон. Пока у нас нет неопровержимых доказательств, мы исходим из того, что он невиновен, – ответил Чжао Юньлань – казалось, он каким-то образом увидел реакцию стажёра, – а потом шлёпнул кота по заднице. – А ну, Толстяк, колись, что это вообще было? Ластился к нему, как собачонка!

      Дацин грубо пихнул начальника лапой, спрыгнул на пол и важно зашагал вперёд.

      – С профессором Шэнем что-то не так. Пока не могу сказать, что именно, но рядом с ним мне почему-то очень хорошо.

      – Тебе и на кладбищах хорошо. Даже свою любимую сушёную рыбку у могил закапываешь, – холодно заметил Чжао Юньлань.

      Кот махнул хвостом и презрительно фыркнул:

      – Ты понял, что я имею в виду, болван двуногий.

      Коридор становился всё темнее, казалось, он никогда не закончится. Чжао Юньлань вынул из кармана зажигалку, и вспыхнувший огонёк беспокойно заплясал в темноте. В свете пламени лицо полицейского казалось болезненно бледным, улыбка исчезла, взгляд стал предельно сосредоточенным. Го Чанчэн учуял запах гнили и зажал нос.

      – Ненавижу круговые коридоры, – тихо сказал Чжао Юньлань. – Ненавижу всё цикличное: круговорот жизни и смерти, например.

      Нервы стажёра натянулись до предела. В темноте послышался щелчок, напоминающий звук взводимого курка. Что-то дунуло ему в затылок, и он резко подскочил, не успев проронить ни слова.

      – Отойди, – произнёс Чжао Юньлань таким будничным тоном, будто нёс тарелку горячих баоцзы[13] и просил пропустить его вперёд.

      Го Чанчэн запнулся и упал на пол. Во мраке послышался выстрел, а вслед за ним душераздирающий крик. Сердце едва не выпрыгнуло из груди стажёра, он даже подумал, что его вот-вот хватит удар. Он сел и робко оглянулся: в тусклом свете огонька в руке Чжао Юньланя на стене виднелась тень ребёнка лет пятишести. На первый взгляд она больше напоминала расплывшуюся кляксу чернил, но от пулевого отверстия расходилось кроваво-красное пятно.

      – Что это? – спросил Го Чанчэн и не узнал свой голос.

      – Просто тень, успокойся. – Чжао Юньлань провёл рукой по стене, и посыпались алые хлопья, похожие на отсыревшую штукатурку.

      – Т-тень?

      Чжао Юньлань чуть повернул голову, и лицо его исказила жуткая улыбка. Стажёру показалось, что его душа попала в плен чёрных глаз начальника.

      – Видишь ли, порой у человека несколько теней, –

13

Баоцзы – паровые пирожки с начинкой.