Башни над городом. Александр Конторович

холмика. А у двоих из охраны замечаю тубусы ПЗРК. Не наши – подобные вещи совсем недавно стали поступать на вооружение моджахедов. Вроде бы их делают где-то в Китае… или в Ливане – толком так и не удалось выяснить. Никаких фирменных обозначений на них нет.

      – Но что же вы тогда хотите?

      – Как я понимаю, твой генерал сюда не придёт?

      – Не думаю.

      – Тогда – любой старший офицер. Не капитан, с ним мне говорить не о чем. У тебя есть пятнадцать минут. После этого мы откроем огонь снова. Не придете – аналогично. И возьмите с собою радиостанцию – она вам понадобится.

      Как я несся! За пятнадцать минут решить этот вопрос… очень сомнительно.

      Но, против моего ожидания, Роджерс понял все с полуслова.

      – Шимански! Идете с капитаном. Лейтенант!

      – Да, сэр! – вытянулся Харперс.

      – Сержанта с его техникой – на блок!

      – Есть, сэр!

      Нашелся даже целый автомобиль, и нас подвезли прямо к воротам базы. Надо отдать должное техникам, передышка была совсем небольшой, а вот поди ж ты – нашли машину!

      Тот самый «бача» флегматично сидит на камне.

      С нами вместе пошел и мой извечный оппонент – капитан Фоггерти. Он отвечал за безопасность и поэтому всегда доставал меня всевозможными расспросами. А уж сколько я составил рапортов по его требованию – это даже описать невозможно! Описывался каждый шаг, тщательно фиксировались все новости и малейшие изменения в поведении местного населения. И что, сильно это помогло капитану?

      И вот сейчас, следуя за нашим провожатым, Фоггерти подозрительно осматривается по сторонам. Он тоже более-менее понимает местные наречия, хотя, до меня ему, конечно, далеко.

      Ширвани демонстративно смотрит на часы и качает головой.

      – Ты опоздал! Если бы мы не увидели подъезжающий автомобиль…

      – За это можешь сказать «спасибо» своим наводчикам – они испортили все дороги!

      Моджахед внезапно улыбается.

      – Кто у вас тут старший?

      – Полковник Шимански! – указываю я на офицера из генеральской свиты.

      Тот молча подносит руку к виску.

      – Полковник? – недоверчиво наклоняет голову мой собеседник. Но сбоку привстает кто-то из его сопровождающих, что-то шепчет на ухо.

      – Так! Это хорошо. Скажи полковнику, что мы требуем немедленного освобождения наших товарищей, – и Ширвани протягивает мне листок бумаги с неровными строчками текста.

      Перевожу это штабному.

      – Это можно обсудить… – кивает тот.

      – Нет! – моджахед отрицательно покачивает пальцем. Стало быть, он знает английский? Чего же тогда дурака тут передо мною валял, требуя офицера, говорящего на местных языках? – Никто и ничего обсуждать не собирается! Они должны быть освобождены немедленно! Али, телефон!

      Сбоку подскакивает молодой парень с трубкой спутникового телефона.

      – Звони! Сейчас звони!

      Шимански вопросительно смотрит на меня – развожу