Шестой сон. Бернар Вербер

матерью: «Человека можно узнать только после совместно проведенного сна».

      На следующий день за завтраком в столовой Жак не сразу заговорил о ночном происшествии. Он пытался предугадать реакцию Шарлотты, если он поставит ее перед тем, что было брешью в ее бессознательном. Не зная, как поступить, Жак предпочел молчать.

      Его взгляд упал на собаку по имени Помпон. Она и в самом деле была неестественно спокойна. С момента его прихода даже ни разу не тявкнула, не говоря уже о том, чтобы подбежать и обнюхать его.

      – Давно у тебя эта собака? – спросил он.

      – Год. Знаю, он вызывает удивление. Не лает, всегда лежит в своей корзинке и поднимается лишь для того, чтобы подползти к миске.

      Жак встал, подошел к животному и присел на корточки, чтобы лучше рассмотреть.

      – Ты еще и ветеринар по совместительству? – спросила Шарлотта с легкой иронией.

      Шерсть была настолько длинной, что трудно было понять, где голова, а где хвост. Жак поискал глаза и наконец обнаружил под челкой две черные горошинки.

      – А ты не пробовала укоротить ему челку?

      – О, нет. Это лхасский апсо – тибетская собака. Длинная шерсть защищает таких собак от холода. Они пассивны по своей природе. Заводчики предупреждают, что ни в коем случае нельзя подстригать им шерсть. У моих друзей собака такой же породы, и выглядит она точь-в-точь как моя.

      Жак увидел лежавшую на комоде резинку, наклонился над Помпоном и собрал челку, закрывавшую глаза, в хвостик на макушке. Удивленный пес тут же вскочил на лапы. Он будто впервые увидел окружающий мир. Забегал из стороны в сторону, обнюхал обувь Жака и Шарлотты, запрыгнул на диван и радостно залаял.

      – Думаю, у него была «оптическая» проблема.

      Шарлотта нахмурила брови:

      – И все-таки я убеждена, что лхасский апсо…

      – А мне кажется, он предпочитает видеть мир, нежели быть слепым.

      Собака продолжала радостно повизгивать. Они рассмеялись.

      – Прости, но в таком виде он нравится мне меньше. Когда ты уйдешь, я сниму резинку. Хотя бы из уважения к его блестящей родословной.

      Они ненадолго вышли на улицу, Помпон с радостью побежал за ними. Его привели в восхищение трава, улитка и простой цветок. Наблюдая за ним, Шарлотта сказала:

      – Нет, все-таки я должна признать, что ты расширил его восприятие мира с помощью… обычной резинки для волос. Хорошо, что я оставила ее на комоде!

      Она ласково коснулась Жака, и он решился затронуть неприятную тему:

      – Мне нужно поговорить с тобой о нашей ночи.

      – Тебе понравилось?

      – Понравилось, но… Не знаю, что тебе снится, Шарлотта, но это… жестоко по отношению ко мне. – Он продемонстрировал ей синяки. – Такое впечатление, что во сне ты переживаешь какие-то события и даже проговариваешь их.

      – Да? Впервые слышу. И с трудом тебе верю. И что же я сказала?

      – Ты сказала… – Он поколебался, затем решился: – Ты говорила о йогурте.

      Шарлотта мгновенно изменилась в лице:

      – Это один из преследующих меня