Позывной: «Москаль». Наш человек – лучший ас Сталина. Валерий Большаков

его за это надо, сволочь такую!

      Небрежно козырнув вскочившему дежурному, Жилин прошел прямо в кабинет командира полка.

      Все были там – командир 122-го ИАП полковник Николаев, комдив Ганичев и его зам Татанашвили, тоже полковник. При появлении Ивана все подтянулись.

      – Здравствуйте, товарищи, – спокойно сказал Жилин и спросил у Николаева, показывая на телефон: – Вы позволите? По ВЧ?

      – Да, да, конечно!

      Позвонить в Москву через Минск получилось, а кремлевский номер Сталина Иван помнил, как пин-код карточки «Сбербанка».

      Этот номер был открыт, вождь оставался в «зоне доступа» – любой мог позвонить Иосифу Виссарионовичу. Правда, не все решались…

      В трубке щелкнуло, и послышался глуховатый голос:

      – Сталин слушает.

      Иван коротко выдохнул и начал:

      – Товарищ Сталин, это Павел Рычагов. Я был дурак, и даже не прошу прощения за ту выходку. Я нанес вам оскорбление, которое смывается только кровью, и скоро у меня появится прекрасная возможность пролить ее… Вы получили пакет из Липецка, товарищ Сталин?

      На секунду зависло молчание, а потом вождь осторожно спросил:

      – Какой пакет?

      – Пакет, а в нем конверт с общей тетрадью – такая, в холщовом переплете!

      Прикрыв трубку ладонью, Жилин сказал тихонько:

      – Товарищи, вы не могли бы оставить кабинет? Так надо.

      Все только закивали и на цыпочках вышли.

      – Откуда вы знаете про тетрадь, товарищ Рычагов?

      – Это я передал ее.

      – Ви?! – от волнения у Сталина проявился акцент.

      – Все, что там написано, – правда, – заторопился Иван. – Я очень прошу выслушать меня, товарищ Сталин, даже если вам покажется, что я несу чушь.

      – Я вас слушаю, товарищ Рычагов, – сухо сказал Иосиф Виссарионович.

      – Вы верите в медиумов, товарищ Сталин?

      – Ви хотите визвать духов? – в голосе вождя чувствовалась насмешка.

      – Нет. Просто так вышло, что я… вызвал… м-м… ну, пусть духа, но только из будущего. Это летчик, полковник в отставке, его убили в 2015 году. Все, что написано в тетради, – это от него. Все – правда. Завтра начнется война с фашистами… Товарищ Сталин! Я прекрасно понимаю, что вам трудно поверить мне, да и не должны вы верить – тут знать надо, за вами же страна, народ! Но я могу доказать, что все, изложенное мною, истинно. Сегодня, 21 июня, ровно в полдесятого вечера, Молотов примет в своем кремлевском кабинете посла Германии Шуленбурга по поводу нарушений границы СССР немецкими самолетами. Сегодня же, только раньше, в двадцать семь минут шестого, он зайдет к вам в кабинет. Молотов, я имею в виду. В пять минут восьмого прибудут члены Политбюро – Ворошилов, Берия, Маленков. Пригласят Тимошенко, Кузнецова и Жукова. Кстати, Жуков сообщит вам о звонке начштаба Киевского военного округа Пуркаева, который доложит ему – мол, к пограничникам вышел перебежчик, немецкий фельдфебель, и выдал совсекретные сведения о том, что немецкие войска выдвигаются в исходные районы для наступления. И в первом часу ночи вы прикажете направить директиву войскам – о приведении в полную боевую готовность.