Двадцать третий пассажир. Себастьян Фитцек

мыслью.

      Конечно, он знал, что без вести пропавшие в открытом море пассажиры не были редкостью.

      В первое время после смерти Нади и Тимми он тщательно изучал каждый отдельный случай, а таких случаев были десятки.

      Он посещал группы самопомощи, которые основали родственники «жертв круизных туров»; разговаривал с адвокатами, которые специализировались на процессах по возмещению ущерба со стороны пароходных компаний, и пытался сделать капитана «Султана морей» лично ответственным за то, что операция по поиску его семьи была такой же недостаточной, как и доказательства, собранные в каюте его жены.

      Вплоть до проигранного процесса против капитана Даниэля Бонхёффера и пароходной компании он в течение нескольких лет после исчезновения Нади и Тимми тщательно прослеживал каждое сообщение о преступлениях на круизных лайнерах. Но потом он понял, что своей борьбой против пароходных компаний он пытался лишь заглушить душевную боль. Что бы он ни делал, это никогда не вернет ему его семью. Окончательно осознав это, он прекратил отслеживать сообщения о лицах, пропавших без вести в открытом море. Они потеряли для него всякое значение, так же как и сама жизнь. Поэтому сегодня он впервые услышал имя Анук Ламар.

      – И теперь она внезапно снова появилась здесь? – повторил он предложение, которым Герлинда Добковиц только что закончила свой длинный монолог.

      – Да. Я видела ее собственными глазами. Это случилось в конце моего ежедневного контрольного обхода, в средней части судна, в переходе между второй и третьей палубами. Я только что повернула за угол, когда худенькая малютка выбежала прямо на меня. Она неслась, повернув голову назад, словно пыталась от кого-то убежать. Я услышала быстрые шаги, заглушенные этим толстым ковром, в котором моя коляска все время застревает, как в песке, но это не важно… Гораздо важнее, что я видела, как Анук остановилась, чтобы бросить что-то в латунное мусорное ведро, висевшее на стене.

      Во время рассказа на щеках Герлинды выступил лихорадочный румянец, казалось, что это воспоминание заставило ее оживиться.

      – В то время как Анук не двигалась с места, я как можно быстрее отъехала за один из этих гигантских цветочных горшков, с помощью которых здесь, на посудине, они озеленяют коридоры, и как раз вовремя, прежде чем капитан смог увидеть меня.

      – Капитан?

      – Понятия не имею, что он потерял там в такой поздний час, но он буквально столкнулся с девочкой. Вот, посмотрите сами!

      Герлинда вытащила из кармана своего спортивного костюма сотовый телефон и показала Мартину фотографию. Она оказалась темной и смазанной.

      – Да, да. Я не Гельмут Ньютон в обращении с фотокамерой. – Герлинда надула губки. – Надо было фотографировать со вспышкой, но я не хотела, чтобы меня заметили. из-за этих цветов мне и так пришлось изгибаться всем телом, чтобы хоть что-то попало в объектив.

      – А кто это еще на фотографии? – спросил Мартин.

      Рядом с маленькой девочкой и высоким мужчиной на фото была видна еще одна фигура, стоявшая между ними. Она была лишь немного выше Анук и почти такой