Убийство в «Восточном экспрессе». Агата Кристи

он внимательно осмотрел раму. Достав из кармана маленькую коробочку, нанес на нее немного пудры и заметил:

      – Абсолютно никаких отпечатков пальцев. Это значит, что раму тщательно протерли. Хотя, если б отпечатки и были, нам от них было бы мало толку. Они принадлежали бы месье Рэтчетту, или его слуге, или проводнику. Сейчас преступники уже не оставляют свои отпечатки где попало. А поэтому, – весело добавил он, – мы вполне можем закрыть окно, а то купе стало похоже на холодный склеп!

      Он немедленно претворил свою идею в жизнь и только после этого впервые посмотрел на неподвижную фигуру, лежавшую на полке.

      Убитый лежал на спине. Полы его пижамы, покрытые ржавыми пятнами, были расстегнуты и откинуты в стороны.

      – Понимаете, мне надо было определить характер повреждений, – объяснил врач.

      Пуаро кивнул и наклонился над телом. Наконец он выпрямился с легкой гримасой, заметив:

      – Видок не из самых приятных. Кто-то стоял над телом и втыкал в него нож снова и снова. Сколько ран, если точно?

      – Я насчитал двенадцать. Некоторые настолько неглубоки, что больше похожи на царапины. С другой стороны, по крайней мере три из них вполне могли быть смертельными.

      Что-то в голосе врача привлекло внимание Пуаро. Он внимательно посмотрел на медика. Маленький грек смотрел на труп с хмурым недоумением.

      – Что-то кажется вам странным, не так ли? – мягко спросил Пуаро. – Говорите, мой друг. Ведь что-то здесь кажется вам странным?

      – Вы правы, – признался врач.

      – И что же именно?

      – Видите эти две раны – здесь и здесь? – Врач указал на них пальцем. – Они довольно глубокие – было перерезано много сосудов; и тем не менее их края не разошлись. Из них вылилось не так много крови, как можно было бы ожидать.

      – А это означает…

      – Что мужчина был уже мертв, причем какое-то время, когда их нанесли. Хотя это абсурдно по своей сути.

      – Это действительно абсурдно, – задумчиво сказал Пуаро, – если только наш убийца вдруг не решил, что не выполнил свою работу до конца и не вернулся, чтобы проверить себя еще раз, – но это еще более абсурдно. Что-нибудь еще?

      – Еще одна вещь.

      – Какая именно?

      – Видите эту рану – под правой рукой, рядом с плечом? Возьмите мой карандаш и попытайтесь нанести подобный удар.

      Пуаро поднял руку.

      – Précisément, – сказал он. – Я вас понял. Правой рукой это сделать очень трудно, почти невозможно. Пришлось бы бить сзади. А вот если удар наносился левой рукой…

      – Вот именно, месье Пуаро. Этот удар был, несомненно, нанесен левой рукой.

      – Так что, наш убийца еще и левша? Нет, всё не так просто, правильно?

      – Всё, как вы говорите, месье Пуаро. Большинство ударов наносились правшой – это очевидно.

      – Тогда их было двое. Мы опять возвращаемся к тому же самому, – пробормотал детектив. – А свет горел? – неожиданно спросил он.

      – Сложно сказать. Дело в том, что по утрам, в районе десяти часов, проводник сам отключает электричество.

      – Тогда