Девушка без гарантии. На лезвии ножа. Рина Ских

говорил вам, что хороший тон открывает любые двери?

      Разряд плазмопистолета вспорол мне путь, и я, выдохнув сквозь зубы, вжалась в стену, быстро перебирая в голове ближайший выход из ситуации.

      Электричество в очередной раз моргнуло, и станция утонула в темноте на пару секунд.

      – Где она, машхараза экта бар?!

      Один из них прыгнул в боковой коридор, и я тут же выскочила вперед, дав короткую очередь из «грома» прямо ему в грудь.

      Он глухо охнул, шатнулся назад, заваливаясь на разбитый ящик, и рухнул в груду мусора, забрызгивая его кровью.

      – Один есть! – бодро озвучила я.

      – Сука, я тебя с потрохами сожру! – заорал второй, уже более осмотрительно подбираясь к моей позиции. Он явно не собирался выскакивать в открытую, но и затягивать перестрелку тоже не планировал.

      Я закатила глаза.

      – Ой как страшно! – с наигранным ужасом протянула я, рывком выбегая вперед.

      Разряд плазмы прошел буквально в волоске от моего лица, обжигая воздух и заставляя кожу на щеке покрыться мурашками.

      Я ушла в перекат, но не успела на долю секунды. Горячая вспышка боли пронзила плечо. Запахло паленым материалом – плазма скользнула по моей куртке, прожигая ткань до самой кожи.

      – А-а-а, машхараза! – завопила я на всю станцию, специально громко, словно мне только что как минимум оторвало руку.

      Сделала несколько шатких шагов назад, будто потеряла равновесие, и с грохотом опрокинула контейнер, прежде чем скользнуть в тень, сменив позицию.

      Металл звенел, рассыпая на пол кучу мусора.

      – Видал?! Попал! – злорадно крикнул пират.

      Я прижалась к полу, чувствуя, как холод металла отозвался дрожью в пальцах. Боль в плече пульсировала, но я ее игнорировала.

      – Видал, какой ты тупой? – сквозь зубы процедила я, выбирая идеальную позицию для засады. И когда этот тупица сунулся проверить, добил ли он меня, я выпрыгнула из тени.

      – Приветики, – мурлыкнула нежно.

      Вспышка плазмомета разрезала темноту заброшенной станции. Пират дернулся, как марионетка, у которой резко перерезали нити, и мешком рухнул на металлический настил.

      Я поднялась, облизала губы и хлопнула ладонью по стене.

      – Ну что, кто следующий?

      В груди все еще пульсировала боль от ожога, но адреналин перекрывал ее настолько, что мне было даже смешно. Выпрямившись, я сделала глубокий вдох, прикидывая, где может прятаться третий. Его бы по-хорошему взять живым, несмотря на всю мою нелюбовь к работорговцам. Мертвые они стоят дешевле, так что…

      Выстрел громом разнесся по станции, чтобы тут же смениться мерзким шипением, с которым спускает надувной круг или воздушный шарик. И поскольку мы не на праздновании дня рождения в бассейне…

      – Твою ж мать… – выдохнула я, увидев плазменную дыру в куполе станции, сквозь которую сейчас стремительно утекала наша возможность дышать.

      Пятнадцать минут. Максимум двадцать, зависит от того, насколько хорошо здесь работала система воздухообеспечения.

      – Где