Ночной администратор. Джон Ле Карре

заказывали?

      Альфред глубоко вздохнул и принялся перечислять с улыбочкой, которая была ему уже немного не по возрасту:

      – Три копченых семги, рыба с чипсами по-английски, четыре бифштекса из вырезки и двойной морковный пирог. И еще порция крема, который вы называете «взбитые сливки». Морковный пирог его высочество заказали из каких-то религиозных соображений. Так они мне сказали. И от герра майора, по указанию его высочества, пятьдесят франков на чай. Вы, англичане, когда влюблены, всегда даете на чай.

      – Всегда? – удивился Джонатан. – Что-то не припомню.

      Он поднялся по главной лестнице. Роупер, конечно, не влюблен. Для него это род охоты. Может, нанял ее в каком-нибудь агентстве, где берут девочек на ночь.

      Джонатан был уже перед дверью, ведущей в главный корпус. У новобрачных, заметил он, и обувь новая: фирменные черные ботинки жениха с пряжками и золотые сандалии невесты валялись там, где их бросили. Приученный к порядку, Джонатан нагнулся и поставил их ровненько у двери.

      В мансарде Джонатан приложил ухо к двери фрау Лоринг и услышал гнусный голос британского эксперта по военным вопросам – работало кабельное телевидение. Он постучался.

      Фрау Лоринг была в домашнем халате покойного мужа, наброшенном поверх ночной рубашки. На плите кипел кофе. Шестьдесят лет, проведенных в Швейцарии, не испортили ни одного ее верхненемецкого взрывного согласного.

      – Они совсем дети. Но – воюют, значит, мужчины, – сказала она с идеальным произношением своей матери, ставя чашку перед Джонатаном.

      Эксперт-комментатор с фанатическим усердием передвигал игрушечных солдатиков в ящике с песком.

      – Кто нынче в Башне? – спросила фрау Лоринг, прекрасно осведомленная обо всем и без собеседника.

      – Да какой-то английский магнат со свитой. Роупер. Мистер Роупер и иже с ним. И еще одна дама, вдвое моложе его.

      – Говорят, шикарная женщина.

      – Не обратил внимания.

      – И неиспорченная. Естественная.

      – Знают, наверное, что говорят.

      Фрау Лоринг внимательно посмотрела на него, как смотрела всегда, когда Джонатан разыгрывал безразличие. Казалось, она лучше знает его, чем он сам.

      – Вы прямо горите сегодня. Улицу можно освещать. Что с вами творится?

      – Просто снег идет.

      – Как чудно, что русские теперь с нами. Разве нет?

      – Это большой дипломатический успех.

      – Это чудо, – поправила фрау Лоринг. – А в чудо как раз никто и не верит.

      Она налила Джонатану кофе и усадила в его обычное кресло.

      Телевизор был огромен – огромнее, чем любая война. Солдаты весело махали руками из бронетранспортеров. Все больше ракет летело прямехонько в цель. Шуршали гусеницы танков. Толпа радостно приветствовала президента Буша и не хотела его отпускать.

      – Знаете, что я чувствую, когда смотрю на все это? – спросила фрау Лоринг.

      – Еще нет, – сказал Джонатан вежливо. Но фрау Лоринг будто забыла, что хотела сказать.

      А