Новые гладиаторы. Сергей Зверев

первое место! А на носу очередные крупные соревнования. Кто поедет? Вы же, небось, не соизволите. Ректор постоянно интересуется результатами нашей команды. Он хоть и хирург, и членкор, а в молодости тоже самбо занимался. Так что обстоятельства выше меня. – Григорьев дипломатично не произносил «выше нас».

      Информация о бурной нехирургической молодости ректора приводила препода в состояние грогги.

      – Но ведь Волков собирается стать врачом. Как можно овладеть профессией при такой посещаемости?!

      Тренер чутко улавливал слабину в голосе и тут же проводил последний прием:

      – Так ведь это только первый курс, еще пять лет впереди. Наверстает! Я с него первый шкуру спущу, если будет лениться! – Здесь он грозил мощным узловатым пальцем Гене, скромно томящемуся в углу.

      Препод с деланым безразличием махал рукой, мол, делайте что хотите. В зачетке появлялся очередной «уд».

      Первую сессию Гек сдал на все тройки, зато практически автоматом.

      Григорьев, кстати, не блефовал. Он действительно мог открывать дверь кабинета ректора чуть ли не ногой. В молодости они боролись за «Динамо». Григорьев – вольник, будущий ректор и членкор – самбист. Дороги юных спортсменов постоянно пересекались на сборах и соревнованиях. Первые победы, походы по девочкам, пузырь портвейна, выпитый тайком от тренера. Но что стоит дружба, если ее постоянно не напрягать мелкими просьбами, вроде зачета перспективному спортсмену-первокурснику? Никуда эти очкарики не денутся, поставят.

      Да, учеба шла своим чередом. Двадцать третья группа лечфака постепенно превращалась в спаянный коллектив. В соученики Геку достались почти сплошь мажоры – дети сановных родителей. Правда, в те времена слово «мажор» еще не было обиходным, но сути дела данное обстоятельство не меняло.

      Гек стал в компании своим парнем. Спиртное он особо не жаловал, но веселых вечеринок не чурался, заводил на них новые полезные знакомства. Вот только денег на увеселения парню катастрофически не хватало. Случалось перехватить у родителей червончик-другой, но разве это сумма?

      Одногруппница Леночка – дочь партийного босса средней руки – в родительском доме привыкла к изобилию. Она совершенно не представляла, что паршивый червонец можно считать серьезными деньгами.

      – Генчик, пойдем после третьей пары в «Золотую осень», кофейку попьем?

      Гена знал, сколько стоит в «Осени» чашечка хорошего кофе, поэтому старательно избегал таких вот приглашений. Не будешь же гулять за счет девушки. А на свои кровные – ого! Чашка на два нормальных глотка целый рубль стоит! Да за такие деньги в любой столовой можно плотно пообедать.

      – Пойми, ты платишь не столько за кофе, сколько за образ жизни, – вещал умудренный опытом одногруппник Олег Банаев, в миру фарцовщик по кличке Банан. – Пришел с девушкой, все чин чинарем. Бармен в турочке кофе сварил, легкая неназойливая музыка, полумрак.