Название | Падший |
---|---|
Автор произведения | Павел Корнев |
Жанр | Героическая фантастика |
Серия | Всеблагое электричество |
Издательство | Героическая фантастика |
Год выпуска | 2016 |
isbn | 978-5-9922-2221-0 |
На виске Соколова задергалась жилка, но он сдержался.
– У кого занимать-то? – криво ухмыльнулся репортер. – Творческий люд вечно без копейки сидит, это вам лучше меня известно.
– Известно, – подтвердил Красин и повернулся ко мне: – Лев Борисович, я в некотором роде литературный скаут.
– Рабовладелец, – вставил Соколов. – Писателей да поэтов поглавно и построчно скупает и перепродает. Проиграется бедолага в карты, а тут – Емельян Никифорович с людоедским предложением. Ну как ему отказать?
– Не преувеличивайте, – отмахнулся Красин, взял вымоченный в водке ломоть, разломил надвое и отправил в рот. – Ваше здоровье…
– Ваше! – Иван Прохорович отсалютовал ему стопкой и выпил водку.
Я отпил чая.
– Лев Борисович, вижу немой вопрос в ваших глазах, – усмехнулся Емельян Никифорович. – Я, видите ли, в некотором роде боюсь воды.
– Бешеный, – беззвучно рассмеялся Соколов, намекая на второе название бешенства – «водобоязнь».
– Совсем не пьете? – уточнил я.
– Совсем, – кивнул Красин, подцепил на вилку соленый груздь и отправил его в рот. Пожал плечами и принялся аккуратно нарезать на кусочки арбуз. – Привык уже, – спокойно произнес он после недолгого молчания. – Ем супы, восполняю недостаток влаги фруктами. Арбузы вот почти полностью из воды состоят. Но это – на закуску, а пару ломтей свежего съел – и хорошо.
Я не стал интересоваться обстоятельствами, приведшими к столь необычному выверту психики, спросил о другом:
– Но, Емельян Никифорович, что же тогда вы делали на озере?
Красин мрачно глянул на Соколова. Тот рассмеялся.
– Клин клином, граф! Клин клином! Это же элементарно! – объявил он. – Право слово, я был уверен, что прогулка по озеру легко избавит нашего дорогого Емельяна Никифоровича от его столь неудобной фобии. Вы даже не представляете, сколько усилий ушло, чтобы завлечь его на лодочную станцию!
– Карточный долг – это святое, – произнес Емельян Никифорович, с мрачной миной отправил в рот вторую часть пропитанного водкой ломтя и махнул рукой. – Наливай!
Я быстро расправился с ухой и отпил чая. Голод отступил, но лишь немного, поэтому, когда принесли жареную картошку, я постелил на колени салфетку и принялся набивать живот, абсолютно не интересуясь, насколько благовоспитанно это смотрится со стороны.
Бренчавшая уже какое-то время на первом этаже балалайка смолкла, заиграл оркестр. Отправлявший в себя рюмку за рюмкой Соколов быстро хмелел. Красин со своим смоченным в водке хлебом от него не отставал и, когда в очередной раз начали исполнять «Маруся отравилась», вдавил окурок папиросы в блюдце и решительно поднялся из-за стола.
– Закажу нашу, купеческую, – объявил он и зашагал к лестнице.
Я посмотрел на часы и поднялся следом, доставая бумажник.
– Пожалуй, мне пора.
На улице