Приключения моряка Паганеля. Владимир Гораль

не жмут ли вам яйца, любезнейший? – с медоточивым иезуитством осведомилось начальство.

      – Никак нет, Владлен Георгиевич, ничуть, – последовала в ответ чарующая боцманская улыбка из-под усов.

      Непринужденная беседа двух светских, пардон, морских львов была бесцеремонно прервана резкой командной фразой по-норвежски, раздавшейся по громкой связи из командирской рубки сторожевика. Галерка мгновенно опустела. Зрители без аплодисментов исчезли по местам несения службы.

      – Влади! – раздался с палубы норвежца знакомый девичий голос. – Иди на нас, хочу тебе дать!

      – Не теряйся, Паганюха, беги, а то передумает, – прогнусавил глумливым Петрушкой вездесущий пошляк Геша.

      Я не без смущения поднялся по трапу на борт норвежца. Лени взяла меня за руку своей теплой ладонью. Это ее вполне невинное действие, тем не менее, породило у меня приступ внезапной аритмии.

      – Надо брать анализ фиш, ваш рыба, еще наш кук просила один, два картон рыба нам на обед, – сказала она.

      Мы заглянули на камбуз, где кок – молодая, лет двадцати пяти, рыжеволосая, пышногрудая фру – посмеиваясь и весело косясь в мою сторону, о чем-то переговорила с Ленни. После этого произошло совсем уж немыслимое. Эта нераскаявшаяся Магдалина приблизилась и, демонстрируя абсолютное отсутствие комплексов, двумя толстыми пальцами пребольно ущипнула меня за щеку.

      – Найс бэби! – сложив губы трубочкой, смачно прогудела она, словно и в самом деле имела перед собой пухлощекого, розового, пускающего пузыри младенца. Я отскочил, шипя от боли и негодования, чувствуя, как заливаюсь пунцовым колером вареного лобстера. Агрессорша погрозила мне толстым пальцем и томным голосом добавила по-английски: – Проголодаешься, приходи, когда захочешь. Я с удовольствием дам тебе грудь.

      От дальнейшего, возможно, рокового развития событий, меня спасла Ленни.

      – Идем! – она по-хозяйски схватила меня за указательный палец и потащила из камбуза.

      Я охотно подчинился. Процесс волочения за палец доставлял мне какое-то особое, возможно, эротическое удовольствие. Видимо, все дело было в волочившей меня персоне.

      – Эта Марта – джаст крэйзи, – рассказывала мне по дороге Ленни. – Один бедный бой получал от Марта сюда, – Ленни коснулась моего затылка. – Бой сказал, что в её суп много кэлори, как у неё здесь, – она похлопала себя по аккуратной упругой попке. – Бедный бой упадал в большой кастрюля с горячий суп. Доктор сказывал, что его голова из брэйн ин шок, умотрясение, а низ его спина, как вареный – можно кушать.

      Её рассказ и мое эротическое удовольствие от тащения за палец прервал знакомый баритон:

      – Капрал Бьернсон!

      В узком корабельном коридоре прямо перед нами возвышался майор Свен Бьернсон собственной персоной. Он отозвал Ленни в сторону, коротко переговорил с ней, кивнул и перевел взгляд на меня.

      – Хау а ю? – я, было, открыл рот для ответа, однако Бьернсон опередил меня: – Р-райт! – ответил сам