Насилие. Микросоциологическая теория. Рэндалл Коллинз

статистикой по насилию. Уровень убийств в 10 человек на 100 тысяч населения (пиковая статистика для США, зафиксированная в 1990 году) – это достаточно высокий показатель, однако он в то же время означает, что 99 990 человек из 100 000 не подвергаются убийству за отдельно взятый год, а 97 000 из 100 000 (опять же, если обратиться к пиковым данным) не становятся жертвами нападений даже в ходе незначительных инцидентов. Кроме того, эти насильственные инциденты «размазаны» по всему году, поэтому вероятность того, что конкретный человек в конкретный момент времени конкретного дня этого года подвергнется убийству или нападению, очень мала. Все сказанное справедливо даже применительно к тем лицам, которые в течение года действительно совершают одно или несколько убийств, нападений, вооруженных ограблений или изнасилований (или, раз уж на то пошло, к полицейским, избивающим подозреваемых). Даже те люди, которые в статистическом смысле совершают много преступлений, едва ли делают это чаще, чем примерно раз в неделю. Самые нашумевшие массовые убийства в школах, на рабочем месте или в общественных местах, совершенные одиночками, уносили жизни не более 25 человек – правда, это, как правило, происходило в рамках одного эпизода [Hickey 2002; Newman et al. 2004]4. С наибольшей регулярностью насильственные действия совершают серийные убийцы, которые в среднем убивают от шести до тринадцати человек в течение нескольких лет. Однако эта разновидность убийств встречается крайне редко (примерно одна жертва на 5 миллионов человек), и даже такие киллеры-рецидивисты делают перерывы между убийствами на несколько месяцев, выжидая подходящей ситуации для нанесения удара [Hickey 2002: 12–13, 241–242]. Еще одна редкая нишевая разновидность насилия – череда последовательных преступлений – может продолжаться в течение нескольких дней в виде цепочки эпизодов, тесно связанных между собой эмоциями и обстоятельствами, формируя в итоге то явление, которое далее будет именоваться туннелем насилия. Но сейчас хотелось бы оставить в стороне эти длительные последовательности насильственных действий и сделать акцент на следующем выводе: даже те люди, которых мы считаем чрезвычайно склонными к насилию – потому, что они не раз совершали насильственные действия или же демонстрировали впечатляющую жестокость по какому-нибудь поводу, – являются таковыми только в очень специфических ситуациях5. Даже самые брутальные громилы какое-то время не занимаются своим промыслом, а самые опасные и склонные к насилию лица не совершают никаких насильственных действий на протяжении большей части времени. И даже для этих лиц ключевым моментом для объяснения того, какое именно насилие они действительно совершают, является динамика конкретных ситуаций.

      Микросвидетельства: ситуационные записи, реконструкции и наблюдения

      Если исходить из данных опросов отдельных людей, то наши теоретические построения будут ориентироваться на характеристики индивидов, облаченные в

4

Книга Коллинза вышла до самого массового в современной истории убийства, совершенного одиночкой – норвежцем Андерсом Брейвиком, жертвами которого за один день, 22 июля 2011 года, стали 77 человек, а еще 151 получил ранения. В США самое массовое на данный момент убийство подобного типа произошло 1 октября 2017 года, когда 64-летний Стивен Паддок открыл огонь по посетителям музыкального фестиваля в Лас-Вегасе, убив 60 человек и ранив по меньшей мере 413. – Прим. пер.

5

В данном случае речь идет главным образом о насилии, которое совершают отдельные лица и малые группы. Что касается другой разновидности насилия наподобие войны или геноцида, то его структура задается крупномасштабными организациями, количество убитых и раненых может быть гораздо больше, а сами насильственные действия – гораздо более продолжительными. Но даже в этом случае участвующие в насилии лица не совершают его всегда и в любых ситуациях; в те промежутки времени, когда такие люди не погружаются в привычное для себя насилие, они, как правило, ведут себя на удивление иначе.