Правитель Москвы. Евгений Александрович Иванов

шевеля своими лапами, метнулся ко мне под кровать.

      И само собой эту тварь никто кроме меня не видел…

      Мне стоило огромно труда не выдать окружающим меня людям свой страх.

      Я отчётливо ощущал чувство удовлетворение, исходящее от Паучихи, ей понравилось такое развлечение и мне было понятно, что она на этом не успокоится.

      Прикрыл глаза. Показывая окружающим, что устал и буду спать.

      Элли уже чуть успокоилась, ей дали платок и помогли подняться.

      А меня посетило изумление. Сквозь неплотно прикрытые веки я наблюдал как поднимается с моего ложа супруга и видел две живые ауры в её чреве…

      «Мальчик и девочка… вот же, Торгова мать! А ведь эта не-до-богиня знала, что моя супруга ждёт двойняшек!»

      С этими мыслями провалился в свой внутренний мир.

      И конечно там меня ожидала Ллос.

      Она кружилась в соблазнительном танце, её волосы были расплетены и словно легчайший пеньюар покрывали нагое тело, и конечно я на миг задержал на ней взгляд… а может и чуть подольше…

      Наконец скинул с себя оцепенение от этого зрелища.

      – Успокойся! И прими натуральный вид! – строго проговорил я, при этом старательно отводя от неё свой взгляд.

      – Как скажешь, господин. – певуче про журчал её голосок, и тут же преобразилась в огромного паука.

      – Так… эм… да, так лучше. – с запинкой произнес я.

      Рассматривая это страшилище чувствовал, как дурман похоти отпускает меня.

      «Конечно Паучиха переиграла меня с этой клятвой, ведь как бы там не было, но она добилась своего, привязала меня к себе и осталась жива. А что такое для этого существа несколько столетий жизни разумного, её ждут тысячелетия! Да и клятва эта… Ведь её мораль и психика очень сильно отличаются от общечеловеческих или даже эльфийских. То, что для неё хорошо и добро для меня может быть смертельной опасностью…

      Но смерть теперь мне нужна. Не теперь, когда я явственно увидел ауры своих детей.

      – Ответь мне, Паучиха. Ты воздействовала на моих детей каким-либо образом?

      –Нет, господин. Не словом, не действием, ни желанием я не воздействовала на твоих детей. – проскрипел паук.

      Но меня не отпускало подозрение. Диссонанс в поведении и утверждении этого чудовища говорил – что-то тут не чисто. Но она была под клятвой и соврать мне не смогла бы…

      И решив переформулировать вопрос, проговорил.

      – Скажи на каких детей в этом мире ты воздействовала?

      Паук молчал. И чем больше он молчал, тем дольше во мне зрело подозрение.

      – На детей Елизаветы Фёдоровны, дабы увеличить их предрасположенность к магии крови.

      Бешенство и ярость стали заволакивать мне разум, но сейчас они мне не помощники…

      «Значит она может влиять не только на меня, но и опосредованно на моё окружение… Тварь! … Ну что ж, будем работать с тем что имеем. Но сначала доведём до логического конца наш договор, а то её вольные трактовки договора могут легко свести меня в могилу»

      Мне была известна эта клятва, что произнесла Паучиха,