Подкидыш из глубин. Маргарита Зирен

в глубь её. Ведь он терпел лишь только сушу,

      Любя на судне лишь житьё. Когда была бы его воля,

      Не променял на злато света родного запаха прибоя.

      Но почему? Не знал ответа.

      Калан

      – Мыс теней. Как символично! Где след мятежников влюблённых

      Стал не видим, как фантом. Я буду рад знакомству лично.

      Всё ж поражает их борьба, двух юных душ не покорённых.

      Спеша к свободе напролом без средств бежали налегке,

      Не пожелав судьбу раба. А против ветра идти трудно…

      Но пошли рука в руке наперекор отцовской мести.

      Но поступая безрассудно, касаясь грубо его чести.

      Скорей всего, теперь тревожно живут они в лачуге тёмной.

      Не понимаю бегства их. Что проку-то в любви бездонной?

      Раз всем от страсти этой сложно. Безумье что ли у двоих?

      Иль блажь зовётся эта глупость? Нафантазируют любовь,

      Дабы создать Калану трудность! И вот опять в пути я вновь.

      Чего разнылся? Хватит уж! Пройти готовься островок,

      Хоть и безмерна эта сушь. Но буду я, это не я,

      Коль иглу сенной стожок сумеет спрятать от меня.

      Значит, к мысу мы идём. Далеко ж родню завёз,

      Спасая их в челне, в мороз, когда б искали днём с огнём.

      Надёжен ты, Тобол-дружище! Но пора, заждалась пища.

      И к роскошному уюту Калан пошёл в свою каюту.

      Но дверь открыв, он обомлел, залит-то был ковёр водою.

      И брешь ища он побледнел, предвидя жутких перемен.

      О встрече думая с бедою, ища рукою влажность стен.

      Калан

      – Только б мести не хватало! Кем-то пролита вода!

      Показал «змеёныш» жало! Только, кто он? Все сюда!

      Мне вам не стоит доверять? Мне двери надо запирать!?

      боцман

      – И я заметил одну странность. И, видя мокрый, босой след,

      Даже был напуган малость, значит, кто-то был раздет.

      Но потом подумал: «Шутит, объявился юморной».

      Но вода? Ох, он разбудит гнев Калана, тот чудной.

      Ну, не серчай, всё уберём, ковёр проветриться потом.

      Почти забыт поступок агрессивный. Калан разумно ж рассудил,

      Что вызывающий протест наивный невежества причиной был.

      Он в предвкушенье сел за стол, ну, насладиться чтоб едой.

      Но как на вора был он зол! Открыв поднос уже пустой.

      Салфетку бросил осерчало, но тут же с блюда подхватил,

      В недоумении застыл… коль там, жемчужина лежала.

      И взяв её, в кровать прилёг.

      Калан

      – Откуда взялся жемчуг чёрный? Не за еду ж такая дань.

      Или не званый гость игрок? Тогда, где умысел разбойный?

      Одно понятно, шутки-дрянь! Да и чёрный – это редкость.

      Не кишит и жемчуг белый. Ну а этот? Надо ж местность

      Знать в воде, где шар есть ценный. Но зачем морской босоте

      Раздавать небедный клад? И зачем служить в походе

      Если нищий так богат? Ничего мне не понять.

      В чём коварство, где подвох? Да чтоб жемчуг этот сдох!

      Спи, давай,