Сквозь сумрачные дни. Стихотворения 1994 года. Мурат Тюлеев

пес не голодный

      не рылся не в мусорной яме

      вдруг молча гляжу

      на завод мчится первая смена

      я тихо умру хороните

      родным за меня объясните

      веревки не надо я тихо

      к чему здесь скандал и шумиха

      а вот юлий цезарь горбатый

      а вот брут рот зад брутто нетто

      а вот кол вход в холл там экзамен

      дебил ты гордись ты землянин

      вдруг навзничь

      пропало что падало дыбом привстало

      вдруг девочка

      тихо коварно убила поэта

      вдруг лес не шумел

      и не пела орава напившись

      вдруг хлебников в

      воскрешённый ушел в бизнесмены

      я тихо рыдал злые слезы

      д хармс где твоя лизавета

      замок ключ потерян находка

      юг север восток запад водка

      а вот ливень ассоциаций

      а вот фальшь моих ассигнаций

      а вот фарс пустых облигаций

      дебил ты орёл дефекаций

      Вдруг!..

      «Я вышел из игры, когда погасли свечи…»

      Я вышел из игры, когда погасли свечи.

      О мраморные плечи разбились чьи-то губы.

      Сквозь карточные клубы, сквозь щёлканье задвижек,

      я вышел из квартиры и замер, неподвижен.

      Луна была банальна, бананом над бульваром.

      Шальвары знойных модниц призывно шелестели.

      В убогих чёрных спальнях уже ушли в постели,

      разъединившись строго по документам в пары.

      Я мог бы рассмеяться, увидев столько дряни,

      людишек и тряпьё, что важно изрыгала

      могучая машина, кромсала и жевала

      и, умерщвляя душу, зуд приживляла к ткани.

      Но я не рассмеялся, я взял огромный молот,

      я паровой машиной по черепам пронёсся.

      Я раскурочил всяких: и тех, кто с чёртом снёсся,

      и тех, кто был безгрешен лишь потому, что молод.

      Я раздавил их махом в одну сырую массу:

      рубахи, туфли, платья, лодыжки, зубы, ногти,

      колёса, шестерёнки, регалии и масти,

      амбиции и нервы, ладошки, рёбра, когти.

      Я вышел из игры, другой игрой увлёкшись,

      Я возвратился снова туда, откуда вышел,

      где игроки по норам попрятались, как мыши,

      когда я внёс свой молот, нагретый и истёкший.

      – Совокупляйтесь, твари! В последний раз! – я крикнул. —

      Грызите бёдра, груди, от страсти изнывая,

      и, выжрав с потрохами все вздохи и стенанья,

      исчезни же из жизни, отверженная стая!

      Я отлучу вас сталью от тех, кем вы не стали,

      я превращу вас снова в исходный биомусор,

      чтоб ваш создатель снова вас создал, но другими!

      Я дам ему возможность исправить свой просчёт!

      Восторг

      Город расцвёл, как положено, летом,

      пёстрых одежд не жалея.

      Кто я такой, чтобы прелести в этом,

      не узнавать, холодея?

      Кто я такой, чтобы портить пейзаж

      взглядами исподлобья,

      на повседневный