Служанка Его Светлости, или Как разорить герцога. Мия Лаврова

Опешил я немного, ведь магии здесь не было, как и в моём мире, – лица, что ли? Или фамилии диктуют? Как такое возможно?!

      – Дора, – лениво потянулся Дин, – давай спать. Я и сам точно не знаю, как всё происходит. К тому же такой визит даже не каждому аристократу по карману. Придумай себе родителей, и дело с концом.

      – Ложь всегда выходит наружу. Нет, не мой вариант. Надо поточней узнать об этом обряде.

      – Ступай в любой храм, там тебе расскажут, если сочтут нужным, – отмахнулся Дин, уходя за ширму, – спокойной ночи, моя беспокойная Дора.

      Через минуту менестрель не очень-то музыкально храпел в кровати, а я не могла сомкнуть глаз. Несправедливость, с которой обошлась Беатрис со своей дочерью, не давала покоя. Девушка ведь, судя по всему, умерла. Иначе я бы не оказалась в её теле. Если бы доказать, что моя мать, то бишь её, герцогиня Кассиани. Девушку не вернуть в мир живых, но можно отомстить гулящей мамаше. То-то шум поднимется в Касселе и Меглоре, а может, и за пределами герцогства. Тогда Бруно больше не скроет своих рогов и проживёт остаток своих дней с позором. Это не просто месть. Отнюдь. Девчушку могли отдать селянам, где её бы воспитали в любви. Но предпочли издеваться над ней много лет, сведя до уровня скотской жизни. И родная мать не помешала, не пресекла этого. Может, тут и царят средневековые нравы, только подлость и жестокость должны быть наказаны всегда.

      Глава 16

      Утром мы проснулись от тихого стука в дверь. Селия заглянула в комнату.

      – Дони, ваша одежда готова.

      – Уже? – удивилась я, интересно, как так быстро удалось её просушить, – давай её сюда.

      Девчонка на вытянутых руках занесла наши наряды, фыркнула, взглянув на кровать Дина, и аккуратно разложила все вещи на моей постели.

      – А завтрак вам сюда подать, дони?

      – Нет, мы скоро спустимся. Спасибо, Селия.

      Девчонка выбежала из комнаты, а я поднялась, рассматривая снова чистые платья. Отлично простираны, да ещё и просушены замечательно, ни одного сырого шва. Надо же. Сервис здесь неплох. Пока Дин спал, оделась и привела себя в порядок. На окошке стоял кувшин с водой и небольшим тазиком. Умылась, расчесалась, заплела волосы в косу.

      Менестрель всё храпел, он лежал на спине, раскинув руки в стороны с самым блаженным выражением лица. Ему, видать, тоже несладко живётся и не всегда есть возможность переночевать в приличном месте. Я тихонько тронула его за плечо:

      – Дин, просыпайся. Идём завтракать.

      Парень заворочался, открыл глаза и уставился на меня, как на привидение:

      – Дора? Ты… красивая…

      Меня смутил и одновременно рассмешил взгляд парня:

      – Знаешь, комплименты – это не твоё. Вставай уже, поэт-песенник.

      Менестрель даже не стал оправдываться:

      – Дорога всегда не лучшим образом сказывается на внешнем виде.

      Я зашла за ширму, не мешая парню одеться, только подала его вещи.

      Когда мы спустились в обеденный зал, нас увидела конопатая, и во взгляде её читалось изумление. Наверное, и правда перемены были разительными.