Исправитель. Книга 2. Операция «Ананас». Дмитрий Ромов

подробностей о Зубатом нет?

      – Нет.

      – Или есть?

      – Или есть.

      – Ну, блин, расскажи.

      – Не положено.

      – Ты почему злая такая?

      – Не хамей. Я представитель закона, ясно? А ты кто?

      – Друг твой. Сердечный.

      – Таких друзей… – она помотала головой. – С такими друзьями и врагов не надо. В реанимации Зубатый. Если помрёт, на него всё повесят и конец шараде. А если выживет, возможны варианты. Так что пока ничего не ясно. Понял?

      – Понял.

      – Ну, и молодец, раз понял. И ещё пойми, я ради того, чтобы задницу твою прикрыть подставляться не буду.

      – Да понял я, понял.

      – Ну, тогда подписывай и вали.

      – А Сирота? – развёл я руками.

      – А что Сирота? Я уже объяснила, если есть что сказать, говори.

      – Я знаю, что у него будет на руках пушечка с длинным кровавым следом.

      – И? – пренебрежительно подняла она брови.

      – Если его накрыть с этой пушечкой, можно законопатить и ещё раскрутить попытаться по…

      – Херня, – отрезала она. – Это как Аль Капоне за налоги сажать. Это не ко мне, понял? Мне реальное дело нужно, а не этот детский сад. Он отопрётся в два счёта, и буду я оплёванная ходить с пушечкой твоей. Зашибись предложение. Молодец, Саня. Но нет, иди, думай ещё. Надумаешь, тогда приходи. Или я к тебе.

      Она усмехнулась.

      – Ир…

      – Не иркай, я сказала, не в ресторане пока. Здесь я товарищ майор, ясно?

      – Ясно, ясно…

      – Всё. Свободен.

      – Ну, ладно… – я поднялся со стула. – Досвидос.

      – Досвидос? – удивилась она.

      – Вот именно. Досвидос.

      Думать ещё, значит… С Сиротой надо было что-то делать, потому как, судя по словам Сапфира, он должен был в ближайшее время объявиться. На следующий день после встречи с его псами ничего не произошло. Думать, что они решили оставить меня в покое было глупо, значит в ближайшее время должны были прийти какие-то вести.

      Я вернулся на фабрику и уселся за свой стол в отделе, размышляя не о поставках оборудования и материалов, а о том, что мне делать с Сиротой и о том, как подступиться к следующему делу. В комнату вошла Ткачиха. Она остановилась на пороге и обвела взглядом присутствующих.

      Остановившись на мне, она махнула рукой.

      – Жаров, иди сюда.

      Я поднялся. Она вышла в коридор, и я последовал за ней.

      – Жаров, – тихо, но очень сердито или даже тревожно прошептала она. – Ты что творишь?!

      – В каком смысле, Зинаида Михайловна? – удивился я.

      – В каком смысле?! – вспыхнула она и схватила за лацкан пиджака.

      В это время открылась дверь чуть дальше по коридору и начальница поспешно одёрнула руку.

      – Ты что, под монастырь хочешь нас всех подвести?

      – Да вы толком скажите, что происходит.

      – Тебя снова из милиции разыскивают.

      – Из уголовного розыска? – спросил я.

      – Нет! Теперь из ОБХСС! Ты куда вляпался, засранец?!

      В этот момент открылась ещё одна дверь, дверь её