Записки трейдера. Мальдивы. Сергей Ситарис

нам, мужчинам, существам примитивным, не понять.

      Немного стесняясь, под моим взглядом, она осторожно, внимательно глядя себе под ноги, заходила в воду, а я, забыв на время о подводном мире, смотрел на неё во все глаза. Буйство природной красоты стало её бледным фоном. Правильного телосложения, узкокостная, с тонкой талией, хрупкими плечами, небольшой грудью, крепкими стройными ногами, ростом на голову ниже меня, абсолютно незагорелая, с белоснежной, уязвимой для местного солнца кожей, она была прекрасна, как жемчужина, какой стороной её ни поверни.

      Я вспомнил Свету с её белым купальником и сами собой всплыли строки Есенина:

      "Да, мне нравилась девушка в белом, но теперь я люблю в голубом…".

      В то время как я, устав от гиподинамии в дороге, двигался в воде много и шумно, энергично работая руками и ногами, Наташа плавала медленно и аккуратно, как уточка, не вынимая рук и ног из воды, параллельно берегу туда-сюда, не удаляясь от него на расстояние далее пяти метров и стараясь держаться от меня на дистанции.

      Выйдя из воды первым, я улёгся на одном из двух, стоящих рядышком у самого берега, шезлонгов. Наташа тут же последовала моему примеру и покинула опасную среду. Во время полёта я провёл цикл профилактических бесед о подводных обитателях и правилах безопасного поведения в тропических водах, чем окончательно её запугал. Посмотрев на стоящий рядом со мной свободный шезлонг, она не решилась на такую близость и расположилась от меня подальше прямо на белоснежном песочке у кромки воды, положив голову лицом вниз на скрещенные руки.

      Некоторое время она расслабленно лежала абсолютно неподвижно, как ящерица, поглощая солнечные лучи, под убаюкивающий шелест волн, но вскоре подняла голову и стала что-то беспокойно высматривать на песке поблизости от себя.

      – Мне показалось или тут кто-то бегает?

      – Наверно, краб-призрак, – предположил я, сквозь приятную истому, не шелохнувшись и не открывая глаз, – Их тут полно. Дырки в песке – это их норки. Вообще-то они падальщики и, похоже, приняли тебя за жертву кораблекрушения.

      – А почему призрак?

      – Призрак, потому что может менять окраску хитинового покрова и, в неподвижном состоянии, полностью сливается с береговым песком, а в движении его трудно отследить, так как он движется со скоростью до 2-х метров в секунду и по непредсказуемой траектории. Поэтому его ещё называют краб-привидение.

      – Они не кусаются?

      – Они не знаю, а я так точно нет. – Я открыл глаза и повернулся в её сторону на бок, чтобы не обгореть. – Есть же свободный шезлонг, держись ко мне ближе. Сама видишь сколько тут всякой нечисти.

      И сочувственно глядя на неё добавил:

      – Я уж не говорю о том, что ты на какашки легла…

      – Как?! – от её расслабленного состояния не осталось и следа. Она подскочила, будто напоролась животом на морского ежа и, стоя на коленях, стала осматривать свой живот и переднюю поверхность бёдер, одновременно