Меняю чупачупсы на прощение. Катерина Сергеевна Снежная

ничего, такого, то зачем тогда им так много? – Юлия не верила, что все невинно. – Я знаю, что те, кто побывал в «шишке», вылетают из универа.

      – Ага, на метле.

      – И ты, и ты – Юлия пригрозила кулаком. – Туда ни ногой! Ни чем!

      – Ваши ректоры запрещают, чтобы не терять ценные кадры. А что делать тем, кто не такой умный? В жизни не устроишься, – Соня показала язык сестре.

      Я пилила ногти и помалкивала.

      – Сонька, убью, если узнаю. В прошлом месяце, Ирка из параллели оказалась в больнице. До сих пор там!

      – Ну, так может с чем перебрала, а? Экстази, грибочки. Знаешь ли, мы не такие!

      – Ты теперь студент, без глупостей.

      Юлия встала, прошла на кухню, недовольно загремела посудой. Соня заговорщицки улыбнулась мне.

      – Она переживает из-за отъезда. Знаешь, слухи разные, болтают. Говорят, они высасывают из таухуа силу, – Соня понизила голос, и мрачно зашипела. – Типа вампиров, только без кровищи. И поэтому, когда они так делают, те становятся сами, как вампирши. Хотят еще и еще. И еще.

      – Ага, денег и бриллиантов, – послышался голос Юлии.

      Соня растопырила пальцы, изображая кровопийцу. Выпятила нижний подбородок и обнажила ряд верхних зубов.

      – У-а-а-ааха-ха-ха-а.

      Первые пять лет своей жизни, я провела в доме арктика, и никаким вампиром, не стала. Но девчонки не поймут и вряд ли поверят. Зато отец Кирилл рассмеялся бы и сказал басом: «Это мы отмолили тебя у боженьки, Макс. И за это Макс, у тебя стручок и не вырос». Так он объяснял мне в семь лет, где мой перец между ног и почему он, поганец, не растет.

      – Но ведь, бывают же они не только в клубах? – интересовалась я, не представляя, какой будет реакция у девчонок, если они узнают, как мне нужно встретиться, хотя бы с одним из них, но в клуб я идти откровенно боюсь.

      – Они везде, вообще-то. Их легко отличить, такие, – Соня пожала плечами. – Красивые, как греческие скульптуры или боги. Только живые. Эх, мне бы одного такого.

      Юлия высунулась из кухни, погрозила в этот раз большой сковородой для жарки.

      – Тьфу, дура! Все, иди чистить картошку, – приказала она Соне, а затем строго посмотрела в мою сторону. – Давай доставай скатерть и тарелки из шкафа. Готовиться надо. Нашли о ком думать.

      – У-а-а-ааха-ха-ха-а, – заголосили мы разом.

      Звонок раздался в четыре утра. Я продолжая спать, с трудом включила сотовый. Мы легли два часа назад. Пока посидели, потом провожали Юлию. Слез пролили, на тазик наберется.

      –Алло?

      – Ээге-ге-й!

      Я знаю голоса людей во всех оттенках и интонациях. Тянущийся ослабленный тон означает, еще полчаса, и Соня упадет в пьяную отключку. Меня выдернуло из сонливости, и яркая тревога затопила сознание.

      Куда она упадет?

      Куда!?

      – Ээге-ге-й!

      Одевалась я стремительно. Руки схватились за первую, попавшую одежду. Я поспешно натянула джинсы, майку, свитер, еще быстрее собрала в узел волосы.

      – Отвечай!

      Взяла