Дочь солнца, сын луны. Наталья Лакота

Ты убила моё счастье вот этими губами, – он коснулся алых женских губ и сразу отдёрнул руку, будто обжегся. – Убила вернее, чем если бы ударила кинжалом. Кинжал ранит тело, а слова бьют прямо сердце. В сердце – это всегда больнее. Это почти всегда – насмерть. Я думал, что меня убьют в бою, что умру от голода или ран, но небеса сохранили мне жизнь, хотя я потерял много товарищей. Почти всех потерял. Но я выжил. И значит, небеса на моей стороне, Сяо Ян. Слышишь? Они тоже хотят справедливости.

      Она коротко вздохнула и покачала головой:

      – Вряд ли небеса хотели, чтобы из мести, пусть даже справедливой, вы нарушали законы. Подумайте, что вы натворили сегодня. Вы оскорбили две семьи прямо и ещё две семьи – косвенно. Потому что моя мать была из рода Ли, а госпожа Чен из рода Фэн, и теперь вы настроили против Лэй сразу четыре дома.

      – С каких пор тебя заботит чьё-то мнение?

      – Люди начнут говорить нехорошее. Что вы забрал меня без приданого, а это значит, я всего лишь наложница…

      – Захочу – и будешь просто служанкой! – крикнул он ей в лицо.

      Сяо Ян опустила ресницы, умолкая.

      – Не смей отводить взгляд, когда я говорю с тобой! – он шагнул к ней, схватил за волосы, заставляя поднять голову и посмотреть ему в лицо.

      Сяо Ян посмотрела.

      Красив. Силён. Высокий, как тополь. И широкоплечий. Война делает из мальчиков мужчин. Если не убивает.

      Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, а потом взгляд Джиана потемнел.

      – Раздевайся, – велел он низким, хриплым, совсем незнакомым голосом, и снова толкнул её к кровати.

      На этот раз Сяо Ян не удержалась на ногах и тяжело села на жёсткую постель.

      В доме советника Чена уже стояла кровать, приготовленная для новобрачных. С тремя перинами, с шёлковым одеялом. На кровати в доме Лэй лежала одна циновка, а одеяло было тонким, шерстяным.

      – Ну? – повторил Джиан с угрозой.

      Сяо Ян потянула вязки пояса. Узелок был тугой, она с трудом смогла ослабить его.

      – Время тянешь?!

      Джиан вдруг набросился на неё, повалив спиной на постель.

      Затрещал алый шёлк свадебного наряда, оголились женские плечи, а генерал уже исступлённо срывал с неё нижнюю рубашку из белого шёлка, добираясь до прилегающей к телу нагрудной повязки.

      Шёлк поддавался плохо – прекрасный, лучший шёлк из торговой лавки на главной улице Даньланя. Мягкий, нежный, ласкающий кожу. Сейчас мужские руки срывали его безжалостно, сминая, раздирая тонкую вышивку.

      Нагрудная повязка тоже не устояла, и генерал замер, увидев белые маленькие груди с тёмными пятнышками сосков. Сяо Ян не сопротивлялась, потому что от её сопротивления ничего бы не изменилось.

      Лучше всего было бы закрыть глаза, но она не смогла этого сделать. Так и смотрела в лицо Джиана. В его искажённое от страсти и безумия дорогое, такое знакомое лицо.

      – Будешь моей, – произнёс он хрипло, накрывая ладонями белую женскую грудь и жадно сминая, – как тогда… под соснами…

      Он впился ей