Африканский тиран. Биография Носорога. Начало. Лоф Кирашати

Умер в тот год, когда Кифару стал ходить в школу. Пришёл встречать внука после уроков, сел под старым баобабом и уже не встал.

      – Помню, – сказал он, жуя лепёшку и поглядывая на отца.

      – Адетоканбо сделал нас свободными.

      Кифару поперхнулся.

      – Правда?! Почему ты мне никогда этого не рассказывал?

      – Ты и не спрашивал.

      – Как ему это удалось? Он был храбрым воином?

      – Нет, но он умел убеждать.

      Кифару вспомнил широкие скулы деда, всегда заросшие колючками седых волос, вспомнил его подслеповатые глаза и негромкий голос, который все окружающие слушали с большим вниманием.

      – И кого ему пришлось убеждать?

      Отец прищурился. Это означало, что ему весело.

      – Торговцев. Они перестали торговать с большой землёй. Постепенно про нас повсюду забыли.

      Кифару посмотрел на отцовское пиво. Абиой заметил его взгляд.

      – Нас перестали посещать чужие торговцы. Но наши через некоторое время стали сами плавать в Уганду и привозить всё необходимое. Там их никто не спрашивает, откуда они. Рыбаки и рыбаки.

      – А деньги? – спохватился поверивший было отцу Кифару. – Где они берут деньги?

      – Подумай сам.

      Он представил себе отца и старшего брата Абрафо, как они привязывают к пристани лодку в каком-нибудь далёком порту, вытаскивают вёдра с рыбой и идут на рынок их продавать.

      – Они получают деньги за рыбу, а потом покупают на них то, что нужно нам.

      – Ну, вот видишь, совсем не трудно, если чуть-чуть подумать!

      На следующий же день Кифару поделился своим открытием с Абрафо. Тот не только не удивился, но и сказал, что сам скоро собирается в Уганду на рынок. Его отец решил, что он должен приучаться к семейному ремеслу.

      – Без меня? – воскликнул Кифару. – Я поеду с вами.

      Так он впервые попал на большую землю.

      Уганда не произвела на него ожидаемого впечатления. Там было слишком много народу. Одеты все были, правда, поярче, чем на их Кисиве, некоторые женщины даже носили брюки, но в целом, если присмотреться, у многих одежда была слишком поношенной и местами рваной, чего его соплеменники наверняка бы себе не позволили.

      Говорили они тоже странно. Кифару понимал их суахили, однако не всё и не всегда, поэтому они с Абрафо на обратном пути то и дело пересмеивались, вспоминая искорёженные знакомые слова.

      Зато Кифару умудрился в той первой поездке совершить открытие, которое, как он понял гораздо позже, отчасти определило всю его дальнейшую жизнь.

      Пока отец и брат Абрафо сбагривали рыбу, они отлучились и прошлись по рынку.

      Шум, гам, запахи, чужие лица, странные вещи на прилавках – всё это пугало и манило одновременно.

      – Смотри, мзунгу! – дёрнул его за рукав Абрафо.

      Кифару не сразу понял, куда именно нужно смотреть, поскольку «мзунгу» вообще-то означает на суахили просто «странник»: от «зунгу» – «кружить на одном месте». Он ещё не знал,