Достичь вершины. Ильхам Рагимов

прошелся им по взмокшему лбу. – Придется поехать в залив, Эрик. Возьмешь Тарика, переводчик нужен свой. Узнай об этом проекте от самих арабов и подумай, насколько он реален. Не хочу ввязываться в убыточное дело.

      – У Танаки нюх на выгодные сделки, не исключено, что он уже получил разрешение шейха на бурение скважин в запланированной зоне, иначе он не менялся бы ручками, – рассуждал Флаундерс.

      – Он меняется всегда. Ты свободен Эрик.

      – Когда я должен ехать?

      – Скажи Тарику, что вылетаете послезавтра, утренним рейсом. Удачи сынок, – на прощанье шеф взмахнул платком и повторно вытер со лба испарину.

      Флаундерс только открыл дверь кабинета, как послышался новый хлопок, немного звучней первого. Секретарь Пирса Каролина Брайт недоуменно взглянула на невозмутимого помощника, как ни в чем не бывало выныривающего из дверного проема.

      – Петли скрипят, Кери, – деловито заявил Эрик, плотно прикрывая дверь за собой, – нужно смазать.

      – Но их смазали только неделю назад, – удивилась Кери.

      – Значит, плохо смазали. Пусть проверят заново.

      – Ладно, – секретарь нажала на кнопку коммутатора. Она еще не была знакома со слабостями Пирса. При ней он все – таки этого не делал. Это было бы чересчур.

      Глава 3

      Авиалайнер сделал последний разворот, перед тем как приземлиться в международном кувейтском аэропорту. Стюардесса пожелала всем приятного времяпровождения, проинформировав заранее о температуре за бортом «Боинга» после посадки.

      – Лучше в турецкой бане прохлаждаться, – с кислой физиономией заметил Флаундерс.

      – Ты еще не привык к жаре? – спросил Тарик, поглядывая в иллюминатор.

      – Не люблю высокую температуру. – облизнул губы помощник. – Мне пришлось года три привыкать к хьюстонскому лету. Первые дни вообще был ужас, сердце будто вот-вот остановиться. – Эрик жестикулировал пальцами, имитируя работу сердца. – Однажды не выдержал и залез под уличный кран, прямо в деловом костюме, с галстуком и портфелем. Это было наслаждение, словно минута с прелестной женщиной после долгого воздержания.

      – Представляю, как на тебя смотрели зеваки.

      – Никак не смотрели, – буркнул Флаундерс. – сами плескались на уличных фонтанах. Помнишь, года два назад, стояла рекордная температура за последние двадцать лет. Спасались все, кто как мог. Кто в морозильник голову совал, кто пакет со льдом за пояс. Вспоминать жутко.

      – Пакет со льдом? – переспросил Тарик.

      – Не советую увлекаться. Пробовал. Приятно,…но возникают другие проблемы. Есть риск воздержания на всю жизнь. Выходим.

      Сотрудников «Кенойл» встретил невысокий, плотный араб в национальной одежде, провожая их в VIP-салон, где они должны были дожидаться багажа. Кувейтец прекрасно владел английским:

      – Меня зовут Джабер, я помощник господина Закарии Аль Мунера. Как долетели, друзья?

      – Долетели прекрасно, я Тарик Абдель Саид, это Эрик Флаундерс.

      – Господин Флаундерс…

      – Просто