Неиссякаемый источник. Стихотворения. Александр Ковшиков

не спится. Рассвет недалече…»

      Мне не спится. Рассвет недалече.

      Бьются в окна избы мотыльки.

      Вскоре звонкое птичье вече

      Зазвучит средь кустов у реки.

      Распахнув невысокие двери,

      Выхожу босиком на луга,

      Наблюдаю, как отблеск Венеры

      Холодит пряных рос жемчуга.

      А в лугах к василькам льнут ромашки,

      А кузнечики в росной траве

      Веселятся, играют в пятнашки,

      Словно дети в простом озорстве.

      Непоседливы ранние пчёлы —

      В ульи тянут авоськами мёд,

      И летит их гудёж развесёлый

      От янтарных наполненных сот.

      Ночь туманом седым опадает.

      Истончается северный крест.

      И заря не спеша вышивает

      Алой нитью на пяльцах небес.

      «В который раз истаял день…»

      В который раз истаял день.

      Ночь тёмный бархат расстелила,

      И, сдвинув шапку набекрень,

      Сосна с луной заговорила.

      Бесценным грузом серебра

      Лежит сугроб на стылой крыше,

      А полог звёздного шатра

      С минутой каждой ниже, ниже…

      Скребётся веточкой ветла

      В окно приземистой избушки.

      В ней сидя около стола,

      Старик с гармошкой жжёт частушки.

      Вновь засиделся допоздна,

      А рядом с ним, лицом светлея,

      Его любимая жена —

      Седая бабка Пелагея.

      Не помнят сами, сколько лет

      Они живут в законном браке.

      В обед сто лет, а может, нет…

      Повыцвел штемпель на бумаге.

      И мне так хочется порой

      На склоне лет, любовь лелея,

      Встречать с любимою женой

      День векового юбилея!

      «Захудалые домишки…»

      Захудалые домишки,

      Бани жмутся вдоль реки,

      Сараюшки-замухрышки,

      Нараспашку погребки.

      Лебеда стеной у тына,

      Борщевик, крапива, грязь…

      Невесёлая картина,

      Замечаю, торопясь.

      Вдруг смотрю – избушка с краю

      Из трубы печной – дымок.

      Повернул и к ней шагаю

      Сквозь репей наискосок.

      – Эй, – кричу, – есть тут живые

      Аль живых и вовсе нет?

      Петли скрипнули дверные,

      И выходит древний дед.

      – Здравствуй, дедушка. Давно ли

      Ты кукуешь здесь один,

      И по чьей недоброй воле

      Поселился средь руин?

      Через эту деревушку

      Ещё в детстве я ходил.

      Помню, в здешних развалюшках

      И тогда никто не жил.

      Отвечает дед небритый:

      – Здравствуй, добрый человек.

      Да, деревня позабыта,

      Да и мне уж скоро век.

      В этом стареньком домишке

      Я с женою проживал.

      Родила она малышку,

      Но её Господь прибрал.

      И тогда, быть может, с горя,

      Безо всякого добра,

      Мы с женой, недолго споря,

      Подались на севера.

      Годы