Мариэль. Вергине ГАГИКОВНА Карапетян

следующее утро, по неизвестной ему причине, мистер Дэвис завтракал в одиночестве. Сидя в кожаном кресле у камина, он сортировал свежие утренние газеты, разрывал ненужные и бросал в огонь. Лакей поднёс ему кофе, поскольку больше никто не спустился к завтраку. Эштон и Дона уехали вместе рано утром, сославшись на дела в городе. Мари попросила подать чай в ее комнату. Назревала буря! Но глава семейства оставался в неведении о страстях, кипевших под крышей этого дома. Как, впрочем, и происходит зачастую…

      Всю последующую неделю Мари и Дона избегали друг друга, и практически не разговаривали. Эштон же, в силу постоянной занятости, не являлся домой несколько дней, а если и приходил, то лишь поздно ночью, а уходил рано поутру. И только за обедом в субботу им пришлось изображать былую беспечность и единодушие, поскольку мистер Дэвис поинтересовался, как проходят занятия по новым учебникам, которые гувернантка приобрела накануне. Дона, обыкновению сдержанна и немногословна, и сейчас коротко и лаконично отвечала на вопросы, интересовавшие господина.

      – Я готов повысить вам жалованье, миссис Адамс, при условии, что вам удастся уговорить эту строптивую девочку выбросить всю блажь из головы и продолжить обучаться дома! С вашей подачи, уверен, Мари усвоит не только все необходимые науки, но и приобретёт жизненный опыт. Вы оказываете на неё положительное влияние с первого дня появления на пороге нашей обители, – уверенно заявил глава семейства Дэвис.

      Мари же, которая сидела молча и безучастно ковыряла ножом мясо, тут же отреагировала на предложение отца и неожиданно выпалила:

      – С меня довольно, отец, я больше не хочу обучаться. Вы правы, вполне достаточно того, что я уже знаю. Дона может перестать тратить своё драгоценное время на меня!

      – Мари?! – недоуменно переспросил отец.

      – Да, да, вы не ослышались! Если вы не позволите мне поступать в институт, не вижу резона убиваться над книгами. Я отлично владею французским и весьма неплохо знаю немецкий. Арифметика никогда не была моим коньком, но и её я подтянула. Касательно этикета – спасибо Доне: она сделала всё, чтобы наглядным примером объяснить, как следует поступать, а как не годится!

      Дона, не удержавшись, взглянула на свою разгневанную ученицу, резкую и колючую. Совершенно не та милая, добрая девочка, которую она знала.

      Тем временем Мари продолжала язвить:

      – Относительно латыни, она мне ни к чему! В совершенстве её знает Эштон, Дона же, если ей интересно, может просить его подсобить в этом нелёгком деле. Уверена, он ей не откажет в любезности обогатить свои знания латыни! – всё так же надменно и не без подтекста добавила юная девушка.

      – Дитя моё, что на вас нашло?!

      – Решительно ничего, я просто проснулась! – неоднозначно ответила девушка. – Осознала, что сосуд моих знаний переполнен, и я более не хочу отнимать время у миссис Адамс. Она амбициозна не менее меня, теперь её ничто не держит, дабы следовать дальше!

      Не дав отцу ответить, а Доне осознать, Мари вскочила и выбежала через столовую