Повседневная жизнь российских подводников. 1950–2000-е. Николай Черкашин

как бы обезлюдел. Идешь по городу и кроме детей и женщин – ни одного мужчины. Стариков там не было, само собой, потому что это гарнизон военный, там они не жили… Я хорошо помню это ощущение: где-то идет война и все наши ушли воевать… Еще немного, и она начнется здесь, у нас, в Полярном…»

«В прорыв идут штрафные батальоны!..»

      Агентурная разведка проморгала выход целой бригады подводных лодок в горячий район. Но почему не заметили проход советских подводных лодок на специально оборудованном натовском рубеже между норвежским мысом Нордкап и норвежским же островом Медвежий? Почему столь мощно оснащенный поисковой техникой Фареро-Исландский рубеж не засек прохождение – ладно бы одной – целой группы подводных лодок? Почему молчали береговые гидроакустические станции на Ян-Майене, на Ньюфаундленде, на Багамах? Почему русские перископы не были обнаружены английскими «Нептунами» или американскими «Орионами» – специализированными противолодочными самолетами? Как Хрущеву удалось вытащить из рукава четыре козырные карты и бросить их на игровой стол?

      За островом Кильдин подводные лодки погрузились и двинулись на запад походным строем.

      И пошли корабельные лаги отсчитывать мили и моря – Баренцево, Норвежское, Исландское, Северная Атлантика, Саргассово… Их путь к берегам Америки был перекрыт противолодочными рубежами НАТО, приведенными в повышенную активность ввиду обострения отношений между США и СССР. Сначала незамеченными проскользнули через линию корабельных дозоров и воздушных патрулей между самым северным мысом Европы Нордкап и норвежским островом Медвежий. Затем так же скрытно форсировали Фареро-Исландский рубеж, контролируемый британским флотом и американскими самолетами, взлетавшими с Исландии. Наконец, вышли в просторы Атлантики и взяли курс на Бермудские острова, где их ждал самый главный противолодочный барьер: между Ньюфаундлендом и Азорскими островами…

      Командир Б-130 капитан 3-го ранга Николай Шумков:

      «Прорывались скрытно, каждая лодка в своей полосе, и связи между собой не имели. Когда время от времени всплывали для зарядки аккумуляторных батарей, то попадали в девятибалльный шторм. Вахтенные офицеры и сигнальщики наверху, в ограждении рубок, стояли пристегнутые пожарными поясами, чтобы не смыло в океан».

      Командир подводной лодки Б-36 капитан 2-го ранга Алексей Дубивко:

      «Нам здорово повезло с погодой. В октябре, как обычно в Северной Атлантике, – штормовой ветер и низкая сплошная облачность. Этим обстоятельством мы и воспользовались, развивая скорость 12,5 узла при попутном ветре. Для авиации противолодочной обороны – основного нашего противника – эта погода нелетная, в чем мы неоднократно убеждались по данным средств радиоразведки. Массированное развертывание противолодочных сил для перехвата советских подлодок наш вероятный противник проводил с большим опозданием. Очевидно, этим объясняется исключительно легкое преодоление лодками бригады