Правь. Семён Варкентин

не знаю. Шли мы с патрулем по рынку, а она мне в рукав вцепилась и вывалила все о нем. Сама яйцами торговала. Не помню ее. Не до нее было. Указал ратным, что бы задержали и запамятовал.

      Яцек молчал, переваривая услышанное.

      Ох, тебя бы самого в узилище допросить и заглянуть, что ты там за улыбочкой прячешь. Может и бабу вспомнил бы…

      – Если бы не ты, я бы и не вспомнил про узника того.

      – А баба кто была?

      – Та что с яйцами? Ой навь! Из черни. Вообще не помню, брат. – развел он руками.

      Из бани вывалились раскрасневшиеся девки. Яцек даже вздрогнул от неожиданности.

      – Мальчики, можно к вам? Мы там угорели уже!

      Астап вскочил. На лице уже не было веселой ухмылки.

      – Навь! Я вам что сказал! – взревел он. – Вон!!!

      Смех резко оборвался. Визгнув, девки с красными рожами и задницами побежали на двор.

      Яцек проводил их взглядом.

      Они там сейчас околеют и окочурятся.

      Но эта мысль не прогнала эрекцию. Инквизитор поднялся. С досадой еще раз глянул на черную икру и сказал:

      – Спасибо Астап. Узнал что хотел и не смею более отвлекать.

      – Не за что, Михайлов. Нужна будет помощь с делом на холме, обращайся. У всех нас один хозяин.

      На лице у него уже снова светилась довольная улыбка до самых ушей.

      У двери Яцек наткнулся на банщика. Они разошлись в дверном проеме.

      Старый осел даже не пропустил инквизитора вперед.

      – Братцы, баб нагими на мороз – это не по-людски. – услыхал за спиной Яцек недовольный голос старика.

      Тучи уже снова закрыли солнце, а с неба полил холодный дождь. Ветер больно хлыстал дождем по лицу.

      Девки стояли озябшие в обнимку. Яцек бросил последний взгляд на побледневшие ягодицы блудниц и пошел со двора.

      ***

      Баба с яйцами.

      Как в детских сказках: Ступай туда, не ведомо куда. Вертай то, не знаю что.

      Не смотря на дождь с ветром, Яцек решил сделать крюк по торговым улицам и поискать бабу с яйцами.

      Одиннадцать продавщиц с яйцами насчитал он по дороге в доходный дом. И по старше и по младше. С куриными, голубиными и гусиными яйцами. С каждой он заговорил и каждую расспросил. Каждая перепугалась до смерти, но даже не понимала, чего от нее хочет инквизитор.

      Когда он вернулся домой, матушка вязала рыбьими ребрами. Еще подойдя к двери, Яцек услыхал характерный звук от постукивания костяшками.

      – Сына, хорошо, что ты вернулся. Подкинь дров. Прозябла совсем.

      – Не мудрено в такую погоду. – Яцек и сам замерз. – Нужно тебе хожалку найти. Когда-нибудь тут до смерти замерзнешь.

      – Если бы только твой отец был жив. Он бы что-нибудь придумал…

      Яцек ничего не ответил. С детства он пытался заменить в быту отца, но мать никогда не была им довольна.

      Он подкинул дров в очаг, развесил рядом просыхать свою робу и установил котелок для взвара.

      – Чего такой хмурной? – спросила мать

      – Замерз – соврал Яцек

      – Это из-за твоего дела с холма?

      Он лишь кивнул, уставившись на разгорающиеся