Асы. «Сталинские соколы» из будущего. Юрий Корчевский

ручку и педали – сам будет держать курс и горизонт.

      Тихон подошел к самолету в смятении. Боязно было – а ну как не справится? Забрался в кабину. Ха! Да здесь приборов не больше, чем у добротного дельтаплана. Указатель скорости, вариометр, манометр давления масла в двигателе и указатель температуры. А тахометр и вовсе на средней стойке, за кабиной. Так, педали, ручка горизонтальных рулей… А еще бензокран да справа – ручка заливного насоса.

      Проще не бывает, освоился за десять минут. В кино видел, что для запуска надо прокрутить винт, – так и мотор дельтаплана можно запустить таким же способом.

      За ознакомлением с кабиной он не заметил, как к самолетику подошел молодой лейтенант в сопровождении политрука. На груди у лейтенанта автомат ППД, за спиной – туго набитый «сидор», как называли вещмешок. По-хозяйски забросив «сидор» в заднюю кабину, лейтенант забрался в самолет.

      Но Тихон повернулся к нему:

      – А винт кто крутить будет?

      Лейтенант стал выбираться из кабины, а Тихон обратился к политруку:

      – Вы мне карту полетную обещали и пункт посадки.

      – Нет карт, сынок, все сгорели. Смоленск рядом, а от него по железной дороге на восток держись. Как увидишь любой аэродром, садись. А дальше уже дело лейтенанта.

      – Слушаюсь!

      Лейтенант стал проворачивать винт.

      Тихон открыл кран подачи бензина и, подавая бензин в цилиндры, сделал несколько качков заливным насосом.

      Лейтенант, видимо, уже имел опыт. Провернув винт несколько раз, он резко рванул его. Мотор взревел, выпустив клуб дыма, и ровно зарокотал.

      Только лейтенант обежал крыло, как Тихон крикнул:

      – Колодки из-под колес убери!

      Колодки Тихон видел, когда еще в кабину забирался.

      Лейтенант выдернул колодки из-под колес за веревки.

      Комиссар отошел в сторону, придерживая рукой фуражку, чтобы ее не сдуло воздушным потоком от винта.

      Тихон не торопился. Надо было мотор немного прогреть, если не до девяноста градусов, то уж до сорока точно. С любым двигателем так, но если автомобильный не прогреть, он на первых порах тянуть будет плохо. С авиационным же шутки плохи. Дай на взлете резкий газ – и двигатель захлебнуться может, заглохнуть. Тогда – авария.

      Дождавшись, когда стрелка указателя температуры дойдет до середины шкалы, Тихон добавил газ.

      Самолет тронулся и медленно пополз со стоянки. Тихон плавненько повернул к началу ВПП, или взлетно-посадочной полосы. Волновался – не то слово, просто дрейфил. Но назвался груздем – полезай в кузов, обратного пути не было.

      Развернувшись у начала полосы, он посмотрел на шест, на котором висел «чулок» – так летчики называли полосатый конус из ткани, показывавший направление ветра, – на небольших аэродромах он до сих пор в ходу. Взлететь надо против ветра, тогда летательный аппарат слушаться рулей будет и разбег меньше.

      Тихон переживал зря. Стоило ему дать ручку газа вперед, как мотор взревел на все свои сто лошадиных сил,