Асы. «Сталинские соколы» из будущего. Юрий Корчевский

стало жутковато – по лезвию бритвы прошел. Знала бы немка, что ее свои едва на тот свет не отправили.

      Он стал думать, что предпринять. А что без запасных частей сделаешь? Но русский человек всегда выход найдет.

      В подкапотном пространстве трубок полно – и медных, и резиновых. Он нашел подходящую по диаметру резиновую, отрезал перочинным ножом кусок сантиметров пять-шесть длиной. Желательно бы больше, да нельзя, основной шланг укоротится. На дюритовую трубку обрезок насадил с трудом – как раз на место повреждения. Теперь стянуть надо на концах, иначе бензин подтекать будет, а если еще и на горячий выхлопной патрубок попадет – пожар неизбежен.

      А вот проволоки он не смог найти – ни одного кусочка. Так у немки коса вроде бы на шпильках держится.

      Он подошел к немке. Точно, шпильки есть. Вытащил две – ему больше не надо.

      Коса, что лежала на затылке свернутым кренделем, упала вниз. Черт, симпатичная немка… Небось, если косу распустить, волосы до поясницы будут.

      Пленница удивилась, залопотала что-то по-немецки, но Тихон уже повернулся к ней спиной и направился к самолету. Там стянул, скрутил шпильки на резиновых концах самодельного бандажа. Им бы продержаться всего час, за который он до аэродрома доберется. А там уже механик Иван новую трубку поставит.

      Выглядела его заплата коряво, но Тихон надеялся, что свою функцию она выполнит.

      Перегнувшись через борт, он открыл бензокран – бензин из места повреждения не капал. Запашок есть, видно, пары проходят, но утечки нет. Он снова перекрыл кран.

      Теперь надо ждать вечера. Есть охота, да еще одна забота – запустить мотор в одиночку. Это сделать можно, но действовать надо очень быстро, тогда все получится.

      Тихон улегся в паре метров от немки – все под приглядом будет.

      Пленница периодически меняла положение: то боком о дерево обопрется, то ноги вытянет.

      Время шло, и Тихон успокоился. Самолет к вылету готов, пленная сидит спокойно, проблем не доставляет.

      Как очень скоро выяснилось, благодушествовал он зря: уже после полудня послышался рев множества моторов.

      Тихон приподнялся, встревожившись. На другом конце поля, по грунтовке, двигалась колонна мотопехоты. Их сопровождали бронетранспортеры с солдатами, несколько грузовиков с пушками на прицепах.

      Неожиданно немка, тоже видевшая воинскую часть, вскочила. Ноги-то у нее не связаны были, только руки. Кинувшись к своим, она громко закричала.

      Тихона подбросило как пружиной. В несколько шагов он настиг беглянку, сбил ее с ног и, зажав рот рукой, потащил назад в лес. Крик ее из-за рева моторов вряд ли услышат, да и расстояние велико, метров триста, а вот увидеть вполне могли.

      Он навалился на пленницу всем телом, засунул ей в рот кляп и сгоряча пару раз врезал кулаком, один раз в солнечное сплетение, второй – по лицу. Еще бы веревку ему, привязать ее к дереву, да не было. С тревогой он смотрел на колонну –