Ключ от бездны. Алексей Гунарович Зайцев

дрожал от плохо скрываемого беспокойства. – Словно кто-то или что-то целенаправленно нарушает саму ткань реальности, искривляя пространство-время по собственной воле.

      Алексей поднял взгляд и встретился глазами с другом. Между ними пролегла невысказанная мысль – то, с чем они столкнулись, лежало далеко за пределами человеческого понимания.

      – Или мы впервые столкнулись с явлением, превосходящим наше понимание, – наконец произнёс он, чувствуя, как ледяные пальцы первобытного страха ползут вверх по позвоночнику, сжимая сознание в своих беспощадных когтях. – Может быть, мы смотрим на рождение новой физической парадигмы… или наблюдаем её смерть.

      Тишину лаборатории внезапно разорвал пронзительный, вибрирующий вой сирены. Красные аварийные огни залили комнату кроваво-алым светом, превратив знакомое пространство в подобие адской преисподней. Система станции зафиксировала приближение неопознанного объекта.

      Оба учёных, движимые первобытным инстинктом самосохранения, метнулись к обзорному куполу – огромному панорамному окну, предназначенному для наблюдения за звёздным небом. То, что они увидели, заставило их застыть в немом оцепенении, в ужасе от непостижимой реальности.

      За пределами станции, среди бесконечной бархатной черноты, разверзлась инаячернота – абсолютная, лишённая даже намёка на свет. Гигантская масса, подобная живому чернильному пятну, медленно и целеустремлённо приближалась к станции. Очертания этой массы постоянно менялись, словно она состояла из жидкого мрака, лишённого формы и определения. Вокруг неё пространство искажалось и деформировалось, создавая впечатление, что сама вселенная отторгает это богохульное существо.

      – Господи… это не корабль… – прошептал Алексей, чувствуя, как его сердце сжимается от первобытного ужаса перед непостижимым. Его разум, привыкший к логическим построениям и научным объяснениям, отказывался верить глазам.

      Зловещая масса внезапно остановилась, зависнув в нескольких километрах от станции. В этой неподвижности чувствовалось нечто неизмеримо более страшное, чем в движении. Казалось, она изучаетих, словно энтомолог изучает пойманных насекомых – с холодным, отстранённым любопытством.

      Из глубины этого чёрного, неописуемого тела начали формироваться фигуры – искажённые, безумные, чудовищные, нарушающие все законы евклидовой геометрии. Они вытягивались из основной массы, как щупальца из тела неведомого морского создания, но в их движениях была ужасающая осмысленность, почти… человеческая.

      Одна из фигур, извиваясь и пульсируя, медленно вытянулась вперёд, подобно жуткой пародии на руку, протянутую для рукопожатия. Космическая бездна между станцией и созданием словно сжалась, и отросток коснулся металлической обшивки «Сириуса». В момент соприкосновения станция содрогнулась от невообразимой силы. Металл закричал, как живое существо, подвергнутое жестокой пытке. Вибрация, родившаяся в точке контакта, разнеслась