Сон мертвеца. Ася Виленица

эти два мира первыми, через полсотни лет после рассекречивания Ордена, объявили ходящих вне закона. За ними последовали Юнцайес и Банглаор. Индаай сделал это последним, чисто номинально. И глухому слепому хомячку было ясно, что Орден живет и вполне себе функционирует.

      Об особенностях внутренней кухни ходящих я знала лишь по рассказам друга семьи, выступавшего координатором на сделках. Мы познакомились с Венчио Масаро ещё в мою бытность подростком, он гостил у нас каждый раз, приезжая на юг. А когда я собралась учиться на севере, то дед отпустил меня только с условием, что проживать я буду в семье Масаро. Он отлично знал, кто я, и даже был свидетелем первых последствий моих неудачных попыток ходить во сны. После чего сам взялся за обучение, лишь заставив пообещать, что я подойду к этому ответственно, скоплю капитал до тридцати, а дальше ноги моей не будет в чужих снах. Дождливыми индаайскими вечерам господина Масаро тянуло на долгие откровенные разговоры. В один из таких вечеров он рассказал мне об Ордене и его устройстве.

      Были птички – в них шли или ходящие, нежелающие заниматься непосредственно ремеслом, или обычные девушки, каким-то образом оказавшиеся внутри этого пузыря. Были координаторы – чаще всего успевшие сохранить рассудок и отошедшие от дел ходящие, коим и был мой хороший знакомый. Были сами ходящие, чаще всего мужчины – девушкам в силу большей эмоциональности и эмпатичности было гораздо сложнее переживать трудности, связанные с работой, но некоторые всё же рисковали. Во главе Ордена стояли пятеро мастеров: трое отвечали за птичек, ходящих и координаторов соответственно, четвёртый, по слухам, регулировал отношения с правительством Индаая, а пятый занимался безопасностью Ордена. Никто из нижестоящих членов не знал и не видел дальше своего окружения, необходимого для выполнения заказов. Обычно это была тройка: координатор, ходящий, птичка. Хотя многие координаторы часто работали не с одним ходящим. У нашего сообщества, увы, были не приняты дружеские посиделки после тяжёлой рабочей недели. И только мастера знали и контролировали всех членов Ордена, в особенности тех, кто обладал способностями пробираться во сны.

      Задавались ли другие вопросами происхождения, предназначения и места в мире? Наверняка задавались. Ходящие в целом склонны очень много рефлексировать и размышлять о жизни. Но я однозначно знала, что подобный интерес не поощрялся. Способности передавались по наследству, иногда сразу, а иногда перескакивая через одно–два колена. В нашей семье в каждом поколении стабильно рождался один ходящий и, судя по всему, стабильно с убеждением, что правила писаны не для него. Вот и мой прадед, послав к нечестивым духам мастеров с их советами не копать глубоко в историю, взял самую большую лопату.

      Он пропал спустя целых пять лет активных исследований. Долго продержался, я считаю. Планировал написать о ходящих книгу, может даже и написал, кто его знает. Но остался в нашей семье после него лишь потрёпанный кожаный дневник с налетом желтизны на страницах от старости и иногда не подобающих условий хранения.