Грязные игры. Часть вторая. Мятеж полосатых. Вячеслав Юрьевич Сухнев

цельная картина – звони, не стесняйся.

      Когда генерал уехал, Небаба достал вопросник, который уже составил, слушая беседу в камере. Умный человек был Небаба, на лету все схватывал и вперед смотрел.

      Той же ночью привезли начальника отдела специальных операций начспеца, на сленге Управления. Это ему звонил Акопов, вернувшись из Сурханабада. Это по приказу начспеца Акопов пошел на рандеву в Даев переулок и чуть не нарвался на пулю.

      Полковника взяли в дружном застолье – он еще не протрезвел по дороге с малаховской дачи, а потому бушевал, тряс наручниками и обещал поставить всех раком. Минут десять Небаба слушал блеяние полковника, полируя бархаткой острые карандашные грифели – словно собирался чертить конкурсный проект. Когда полковник начал повторяться, Небаба отправил его в душ, под ледяную воду. И мокрого, дрожащего с похмелья усадил в знаменитое кресло с телевизором. После двух кубиков «болтуна», как свойски называли труженики подвала препарат, подавляющий волю и эмоции, полковник сделался разговорчивым. Небаба едва успевал строчить на листочке и менять карандаши. Пришлось подстраховаться магнитофоном.

      После визита генерала и допроса начспеца об Акопове словно забыли. Но он не возникал, не бился лбом в «кормушку», а отсыпался, хорошо представляя, сколько работы задал службе безопасности и дознавателям майора Небабы. Время от времени он еще обдумывал со всех сторон тяжелый разговор с заместителем начальника Управления, который начинался не совсем ласково:

      – Добегался, твою мать? Вот интересно, Акопов, на что же ты рассчитывал? Всю жизнь пробегать?

      – На везение рассчитывал, товарищ генерал-майор.

      – Ага… Выходит, не повезло?

      – Не повезло. В первую очередь на начальников.

      – А начальники, чтоб ты знал, Акопов, всегда говно. Хорошие начальники бывают только в гробу. Теперь докладывай, зачем звал, дезертир? Я ведь пришел только по старой дружбе.

      – Для начала хотел узнать, дошли ли до вас пленки с показаниями Рытова и Самарина?

      – Седлецкий передал пленки. Оргвыводы сделаны.

      – Как наказали моего непосредственного начальника? Небось выговор дали – за потерю бдительности?

      – Дали, – нахмурился генерал. – Именно за потерю бдительности. А ты чего хотел – расстрела перед строем? Тогда уж и себе заодно придумай наказание.

      – Себе? А за что, Юрий Петрович?

      – За то! – нажал на голос генерал. – За то, что долг забыл! Что мне не веришь! Мне… Я ж тебя из Ливана вытаскивал!

      Акопов долго смотрел в желтые глаза заместителя начальника Управления. Смотрел и желваки по скулам гонял.

      – О долге вспомнили, Юрий Петрович? – спросил он наконец с тихим бешенством. – А когда меня с первых шагов операции, как последнюю дешевку… Чтобы не завалить операцию, я чужих людей завалил. Они мне снятся иногда… Кто приказы отдавал?

      – Только не я, Гурген. Наша контора, как ты знаешь, к сантиментам не располагает… Но я бы себе руку отрубил, а