Как Вы учились летать?. Ксения Дитта

имел Цель – мой Путь Вперед.

      – А у Вас есть мечта? – спросил я, вспомнив о беспомощных крыльях, мантией тащившихся за мной.

      – В большинстве случаев Цель Жизни совпадает с мечтой, – задумался Феникс.

      И у меня ожила надежда.

      – Моя мечта – понять Истину, цель – догнать ее, – заключила мудрая птица.

      – Расскажите мне о Вашем Пути! – попросил я. – У меня ведь тоже есть Цель и мечта, я тоже хочу знать правду.

      Феникс внимательно, как бы проверяя, пойму ли я зов Истины, посмотрел на меня и в конце концов решил, что я говорю правду.

      – Раньше я не сторожил пылающий закат, а много носился по свету – по всему Мирозданию. Однажды я увидел, как в тоскливой саванне грешного подобия земли скопище мелких трусливых, бесчестных, хитрых крыс поедает ранее сильного, но, увы, теперь мертвого слона. Я содрогнулся от увиденного и пожалел, что стал свидетелем такой мерзкой картины. Тогда я начал еще яростнее носиться по мирам и Вселенным и, пытаясь убежать от всеобщего конца, я видел больше несчастных, печальных. храбрых героических и напрасных смертей. И я устал от страха ждущей всех кончины.

      Тогда я решился на самый отчаянный и глупый для любого другого существа поступок – я полетел на Закат. Я стремился к нему долгую тысячу лет и, наконец, достиг круглого начало ночи. Мои еще наивные перья не знали колючую лесть огня – они с готовностью приняли ее. Крылья вспыхнули, как падающие ранней зорькой звезды, и сгорели, просыпались на торжествующий над победой Закат дождем из пепла. Я решил испытать смерть на себе. Огненная душа моя закружилась в бешеном танце отчаяния, и я отчетливо понял, что самоубийство – самый отвратительный и одновременно глупый поступок, на который только способен человек. Тьма опустилась на огненную душу и чуть не затушила пламень моего сердца. И ничто начало поглощать меня, терзая сгоревшее тело. Но я – не человек, но феникс – птица Огня, рожденная и умервщленная пламенем. Я вырвался на свет, вдохнув последние лучи заходящего солнца. И упал на землю, и отчаянно закричал в почти закрывшиеся было от меня Небеса:

      – О, Сладчайший! – воззвал я к Небесам, – Ответь мне, если огненная птица достойна говорить с Тобой. Что такое смерть? Это девица-орел, вырывающая из тел погибших храброй смертью воинов души или же это просто конец всего живого?

      – Мой Феникс, – тихо, еле слышно прошептал в сердце Сладчайший, – Смерть – не то, не другое и не третье. Друг мой, ты слишком невнимателен.