Сталинский рейд. Сидор Ковпак

мы вернулись в полк, начались допросы. Командование разыскивало виновников «диверсий». Оказывается, на других железнодорожных станциях солдаты арьергардных частей поступили так же, как и мы. На общих построениях офицеры уговаривали солдат выдать «преступников», ссылаясь при этом на приказ верховного главнокомандующего об их розыске.

      – Что же это получается: или сам верховный немцам продался, или в ставке у него сидят изменники, – возмущаясь, говорили солдаты.

      Нам, не искушенным в политике, становилось все яснее, что в страшных неудачах армии и страданиях народа виноват весь прогнивший царский строй. И когда до нас дошла весть о Февральской революции, о свержении царя, в полках началось брожение, появилось много разных агитаторов. Были тут и меньшевики, и эсеры, и анархисты… Кто только нас не агитировал! На чьей же стороне правда?

      – Чутьем и разумом солдаты поняли, что правда только у большевиков. Из всех партий только они говорили: «Долой войну! Земля – крестьянам, фабрики – рабочим!» Эти лозунги, как нельзя лучше, выражали сокровенные думы и заветные мечты каждого из нас. Дорогие народу слова большевистской правды выслушивались с особым вниманием. Большевистские листовки и газеты зачитывались буквально до дыр.

      Однажды, незадолго до Октябрьской революции, в небольшой деревушке командование полка устроило молебен. Полковой поп настроился прочитать очередную проповедь о том, как должно сражаться русское воинство. Солдаты полковой разведки и полковой пулеметной команды пришли на молебен с оружием и красными повязками на руках. Командир полка, возмущенный этой дерзкой выходкой, подбежал к нам и набросился на меня, как на старшего:

      – Что это такое? Что за маскарад?

      – Это не маскарад. Мы требуем, гражданин полковник: долой войну! – сказал и, признаться, испугался. «Влип – думаю. – Мало того, что «долой войну» перед всем полком выкрикнул, еще и полковника не высокоблагородием, а гражданином назвал. Теперь подведут под трибунал…»

      Но случилось совсем другое. Полковник побагровел, как-то странно заикнулся и боком, боком попятился от нас. Солдаты сперва рассмеялись, а потом вдруг грозно грянули:

      – Долой войну!

      – Да здравствует революция!

      Ряды смешались, стихийно возник митинг. Офицеры, меньшевистские и эсеровские агитаторы поносили Ленина, называли его немецким шпионом, всячески уговаривали продолжать войну «до победного конца». Но солдаты поняли, где правда. «Они за войну, ругают Ленина, – рассуждали солдаты, – а Ленин, наоборот, хочет покончить с войной… Значит наш он, Ленин-то, народный, солдатский вождь, и идти надо за ним, за Лениным…»

      В нашем полку смело и целеустремленно действовала подпольная большевистская организация. Под ее руководством солдаты создали свой первый полковой комитет. В его состав избрали и меня.

      Полковые комитеты и солдатские собрания дивизии приняли решение – не выполнять приказы Керенского, в наступление